Сказы казачьего Яика. Владилен Машковцев
что корзинка у неё волшебная. И легко, радостно стало жить. Пойдёт Марфуша на базар и загадает:
– Вот бы корзинка моя наполнилась пряниками медовыми! И несёт юница домой пряники. И детишек соседских угощает. Как-то Марфуша задумалась:
– Вот бы в корзинке моей кошелёк с червонцами золотыми появился!
И возник в корзинке кошель с червонцами. Марфуша купила корову. Наняла она плотников. Плотники крышу избушки тесом покрыли. Ставни резьбой изукрасили. Красное крыльцо с перилами изладили.
Была у Марфуши родственница, тётка. Никогда раньше эта тетка Марфуше не кланялась. А как разбогатела юница-сирота, так и тётка в гости зачастила. Расплакалась как-то перед Марфушей родственница:
– Подсказала бы мне, как богатой стать! У меня ить семеро по лавкам. Перебиваемся с хлеба на квас.
Пожалела Марфуша детишек родственницы. Дала она тётке корзинку, рассказала про свой секрет. Жадная тётка тут же побежала на базар. Торопится она, спотыкается и падает. А сама думает лихорадочно:
– Марфуша-то дурочка! То ягод принесет в чудо-корзинке, то пряников, то кошель с червонцами. А я вот сразу: пусть корзина наполнится с бугром золотыми слитками!
Тут же корзина стала тяжеленной. Затрещала она, упала тётке на ноги и развалилась. Тётка завыла, на колени рухнула, начала золото сгребать в кучу. Но золотые слитки превратились в камни.
Не знала жадная тётка, что волшебная корзинка меру чтит.
Пряха Акуля
Жила девица Акуля в землянке. Жильё топила по-чёрному. Не было у неё даже денег на лампадку с фитилем. Кормилась она старой прялкой с одним колесом: посеет лён, срежет его осенью серпом, помолотит и прядёт всю зиму нити плетёные, крутит их в клубки. Прялок в казачьей станице было много, но никто не умел так отбеливать пряжу.
Рушники и скатерти у Акули белее снега. И пахли они долго степью, васильками. Алели вышитыми тюльпанами. А рубахи были ещё волшебнее. Поранят казака в битве, он лежит умирает. Разорвут те рубахи на полоски, перевяжут кровавые увечины. И – чудеса! От Акулиной пряжи оживали казаки. Не гноились глубокие раны, зарастали быстро.
Однажды привезли казаки к Акуле сына атамана. Весь он был изрублен в набеге.
– Излечи меня, Акуля! Ежели выздоровею, женюсь на тебе! – прошептал сын атамана. – Клянусь!
Пряха выходила сына атаманского, на ноги поставила. А молодец не захотел жениться на бедной пряхе. Родители его отговорили.
– Не ко двору ты нам, – сказал он. – Зело ты нища и убога, а клятву я дал в неразумении больном.
Поплакала Акуля и успокоилась. А вскоре налетели ордынцы на Яицкий городок. Отчаянно оборонялись казаки, сотнями погибали. Молодца, сына атаманского, пронзило двенадцатью стрелами. Принёс на руках храбрый атаман своего сына к пряхе Акуле.
– Спаси, Акуля, чадо моё! Ежли оживишь, женю его на тебе. А за прежний отступ нас прости. Не в богатстве суть жизни.
Пряха обиходила сынка атаманского, перевязала его травами и своими чудными холстами. К полнолунью выздоровел жених. И через неделю пришли свахи от атаманова