Приказчик без головы. Валерий Введенский
еще не случалось!
– Сашич! Только честно! У меня есть шанс? – Прыжов таки решился на разговор, который каждый вечер проговаривал вслух, но при встречах откладывал этак лет пятнадцать.
Они называли друг друга в детстве Сашич и Лешич.
«Эх, Лешич, Лешич! Как же сказать, чтоб не обидеть?» Сашенька вздохнула:
– Лешич! Если бы у меня, как у индусов, было много-много жизней, одну из них, клянусь, посвятила бы тебе. Но, увы, в этой «я другому отдана и буду век ему верна». А ты – самый дорогой, самый близкий и единственный друг. И только ты можешь мне помочь…
Лешич помрачнел. Чтобы его отчаяние не выдали глаза, повернулся спиной:
– Рассказывай!
К концу монолога (княгиня пересказала разговоры с Осетровым и околоточным Челышковым) пришел в ярость:
– Сашич! Ты хоть понимаешь, во что ввязалась?
Тарусова пожала плечами. Расследование пока что представлялось ей веселой лихой игрой, этакими казаками-разбойниками. Что в нем опасного?
– Лешич, не преувеличивай…
– Сашич! Милая, дорогая… – Прыжов запнулся, а потом-таки прибавил: – Любимая! Если ты права и убивал Осетров…
– Вот! Ты тоже догадался, хоть я и не говорила…
– Если убийца Осетров, то следующей его жертвой станешь ты!
Сашеньке вспомнился отвратительный Калина Фомич, его тупые, как у крокодила в зоосаде, глаза. Глаза убийцы!
«А ведь Лешич прав», – подумала Тарусова, и тревога ее, начавшаяся с час назад, сменилась страхом.
Прыжов, почувствовав, что Сашеньку его слова задели, продолжил напор:
– Ты хоть о детях подумай! Как они без тебя? А Диди?
Его зря припомнил! Как раз ради Диди расследование и затеяла. И сразу охвативший было страх показался ей недостойной слабостью. Сашенька решительно встала:
– Я не боюсь! – И подсластила пилюлю Прыжову: – Ведь у меня есть рыцарь, который выручит из любой беды!
Глаза Прыжова увлажнились. В глубине души он считал, что Сашич в свое время совершила ошибку. Ведь он, верный Лешич, любит ее во сто крат больше! Тоже вскочив, протянул руки. Она вложила в них свои ладошки и обреченно закрыла глаза, понимая, что сейчас ее поцелуют.
Чего только не сделаешь ради любимого мужа!
Но Лешич не решился. Только прошептал:
– Я тебя люблю…
Сашенька тоже шепотом ответила:
– Я знаю… Помоги!
– Готов на все!
И, отпустив руки любимой, тут же перешел к делу, откинув простыню с одного из мраморных столиков. Сашенька увидела груду костей без черепа.
– Голова отсутствует по той же причине, что и у Муравкина. Отрублена топором по тому же самому четвертому позвонку!
– Ура! – воскликнула Сашенька.
Жаль, чепчики нынче не в моде. Их давно сменили шляпы с бантами, а то, ей-богу, бросила бы в воздух!
– Не кричи. Здесь морг, – урезонил ее Лешич. – Надо немедленно ехать к Крутилину.
– Э-э!.. Зачем?
– Сашич,