Я тебя простила. Катя Пантелеева
дорогу, в самый последний момент. Возможно, он был пьян, я не знаю. Известно лишь то, что он не справился с управлением и сбил маму. Она получила множественные травмы и переломы, но умерла не сразу. Водитель моментально скрылся с места преступления, оставив ее одну на холодной земле, истекающей кровью. Если бы он был человеком, а не скотом, и вызвал скорую, она могла бы выжить.
Полиция до сих пор не нашла виновника аварии и вряд ли уже найдет, потому что в окрестности не было ни одной камеры и ни одного свидетеля. По их словам, для дальнейшего расследования слишком мало улик. В результате мама похоронена на Льоркском кладбище и больше никогда не сможет обнять своих детей, а убийца спокойно разгуливает по этой земле, наверняка надеясь, что его никогда не поймают. Просто гребаное отсутствие каких-либо зацепок, но нам остается лишь надеяться на правосудие.
На месте аварии я организовала мемориал, посадила молодую сосну, как символ бессмертия, и стараюсь как можно чаще обновлять цветы, которые срываю у нашей соседки и подношу к этой самой сосне. Соседка разрешила пользоваться своей теплицей в любое время, сказав, что это самое незначительное, что она может сделать в память о своей подруге. Многие, кто знал мою маму, тоже иногда оставляют здесь букеты, но не так часто, как мы с отчимом.
Я собираюсь ухаживать за этим местом, пока имею возможность приезжать, и надеюсь, когда Айлин и Оливия подрастут, подхватят эту традицию, потому что люди должны знать об этом, они должны знать, что где-то, а возможно, и в самом Льорке, живет убийца, который остался безнаказанным. Им должно всегда бросаться это в глаза, чтобы никто не забывал, что сегодня у них все в жизни прекрасно, а завтра им может позвонить полицейский и попросить приехать на опознание тела их близкого человека.
Первое время было невероятно сложно сюда приезжать, потому что я раз за разом проигрывала в голове аварию во всех подробностях, которые нам пересказали в полиции, а с воображением у меня проблем не было. Первые дни было сложнее всего, потому что след от протертых шин на асфальте просто кричал о том, что именно здесь ты потеряла самого близкого тебе человека и больше никогда ее не увидишь.
Боль никуда не ушла и не уйдет, но я научилась жить с ней. В голове сформировалась четкая мысль, что мне нужно жить дальше ради самой же мамы, которая бы этого хотела, и я не могу оступиться. У меня есть обязанности, у меня есть ее дети, которые ни в чем не виноваты. Можно каждый день рыдать в подушку, ненавидеть весь мир и отталкивать любую помощь, но это не вернет маму, а сделает только хуже.
Стоить лишь взглянуть на опустившего руки Терри… Он точно не пример для подражания в данном случае.
Если бы только мама была жива и могла меня выслушать, мне бы не нужны были все эти мотивационные книги, вся эта ерунда, которая создает призрачную уверенность в себе. Она бы, конечно, посмеялась надо мной, потому что всегда относилась как к своей подруге,