Отражения. Виктория Левина
бабушки Ханы – моей бабушки по папиной линии. В своё время она могла приготовить из одной курицы семь блюд. Этот известный еврейский рецепт я обожала. Было удивительно наблюдать воочию, как тётя воплощает его в жизнь, как аккуратно, с любовью готовит все эти блюда, как печёт вкуснейшие пирожные, рулеты и торты, какими запахами полнится кухня, когда над пищей колдуют её нежные руки…
Тётя не была красива по общепринятым канонам (они с папкой были на одно лицо). Но мне она казалась самой красивой на свете!
– Викочка! Что ты хочешь, чтобы я испекла?
– «Наполеон»! – следовал неизменный ответ. – И ещё медовик! И рулет! И ещё я хочу куриный холодец и шейку! («Шейка» представляла собой фаршированную чем-то немыслимо вкусным куриную кожу, взятую с шеи, зашитую с двух сторон и запечённую в духовке.)
Тётя Соня смеялась и усаживалась готовить. Она всё делала сидя, потому что была инвалидом: травма спины заковала её в вечный корсет. Затем все занимали свои места вокруг стола, и я, закрыв глаза от удовольствия, уплетала всю эту вкуснятину…
Эх, тётя Соня! Хоть бы на миг сейчас попасть мне за тот стол…
А на кирпичном заводе, где работал папа, назревали интересные события. Янчик умудрился построить за счёт производства целую улицу для рабочих. Аккуратные домики с аккуратными палисадниками выросли на пустыре за городом. Семьи, которые вселились в эти сказочные домики, боготворили папку и надумали назвать улицу его именем.
Что тут началось! Комиссии, расследования, попытки «сшить дело» следовали друг за другом. Всё это давно кануло в Лету, но я до сих пор помню, как исказилось папкино лицо. Да, мой дорогой! За добро надо отвечать! Инициатива наказуема…
Семья очень переживала, хотя ни для кого не было секретом, что папа ни разу не «взял и гвоздя» от государства без оплаты с квитанцией. Прошёл в своё время школу сталинских застенков! Короче, ничего криминального не изыскали. Только пожурили:
– Думай в следующий раз крепко, прежде чем улицы для рабочих строить! Что же это будет, если каждый тут начнёт…
Но директорствовать на кирпичном заводе у папки настроение пропало. А тут, очень кстати, подоспело приглашение перейти на должность заместителя директора местной табачной фабрики, считавшейся гордостью городской промышленности. Недолго думая, мой Янчик собрал своих сослуживцев и перебрался всем кагалом на новое место работы.
Почему «всем кагалом»? Поясню. Папа давно занимался реабилитацией трудных подростков и попавших в тюрьму по молодости и глупости юношей. Когда такие парни с трудной судьбой оказывались на свободе, у них почти не было шансов найти приличную должность. Папа брал их на работу, присматривался, устраивал им жильё в общежитии, сидел на их свадьбах «посаженным отцом»… Сколько таких «названых» братьев разбросано у меня по белому свету!
Когда пришло время оставить кирпичный завод, все сотрудники, не рассуждая, ушли вслед за папкой на новое место, а в нашем доме появилось «общежитие» для ещё не устроенных бывших «зэков». Мама