Полет внутрь. Григорий Вахлис
– сел в драное чешское кресло, и слушал, как на кухне посуда гремит. Больше не сяду – мир стал слишком динамичен, все рассыпается едва состоявшись. И нечего психовать – надо любоваться оплаченным уже пейзажем!
Нетрудно было придумать самооправдательную рационализацию: она – это ты в молодости. Пошленькая ложь, конечно – но ведь не запретишь же мозгу думать! Спи, спи лучше. Как-то раз, еще в стране исхода передавали по радио: две восьмиклассницы покончили с собой по причине отказа родителей предоставить им средства, необходимые для приобретения американских джинсов. Дети выпили уксусную эссенцию и скончались в муках. Но тебе-то, моя девочка, уже шестьдесят!
А может, восьмиклассницы – это я, и продавщица из полуподвала способна довести до эссенции? Последние двадцать примерно лет меня мучит сон: стою у окна в твоей квартире и вижу этот овраг в снегу. Тут на окраинах кругом овраги и кругом хрущовки. Кафель на кухне тот самый. Однажды вечером, когда я шел к тебе, влез от радости по пожарной лестнице на крышу. Мне хотелось увидеть небо.
И ты спросила – что это с тобой? Там тоже такая лестница – вот только не растет у стены груша, и не долезть до первой ступени, да и ступени нет – отсутствует по причине неумолимого времени, многое изменившего в нашем городе. Глянешь с горы – ни черта не узнать: небоскребы словно гвозди, вбитые в кусок фанеры группой сумасшедших. Видел как-то раз в Павловской – там психи занимались изотерапией с помощью таких вот нехитрых инструментов. Конечно, жизнь со мной не сахар. Пусть, я, идиот, все сам тебе рассказал, да еще показал фото – ее и квартиры, но ведь я тебя люблю. Тут кругом Швейцария. Сесть бы в шезлонг на колесиках, укутаться пледом, как князь Мышкин, а ты чтоб повезла на террасу спать. Вот и спи, если не можешь иначе.
Под шум вентилятора
…и я позвонила ей. Она достойная вполне женщина. Я даже как бы влюбилась в нее. Она умная. И пишет стихи. Хорошие. У нее свой сайт. Она разместила 490 фотографий, и я там нашла его! Как бы в тумане, но узнать можно… Они были в Испании. Но он сказал, что ездил со старшим сыном. Сначала она не поняла, кто я. Пришлось долго объяснять. Я как-то поделикатней старалась, сказала, что мы с ней как сестры… Ну, по несчастью. Но она все отрицала. Ей было очень неудобно. Она всё старалась выяснить, кто я. Долго не хотела верить. Но потом сдалась – когда я ей все выложила… Как я и предполагала, она ездила за ними и сняла номер – они договорились, и днем он был с сыном, а по ночам у неё. Я вообще вижу все в картах – как Ленорман, ну, вы знаете, девица… Она ведь Наполеону сказала, что будет императором, когда он был еще просто этим… Ну, я не разбираюсь в званиях. Мой покойный муж был совсем другим человеком, он никогда мне не лгал. Хотя все бывало.
Вам хорошо слышно? Тут плохая связь. Но я сейчас сяду – тут, около балкона, получше. Вы слышите? Короче, я карты раскинула, и вижу – он был в этой Испании не один… Я ему сказала, а он спрашивает: откуда ты так все знаешь? А я ему говорю: карты! Он не поверил. Но всё же…