Чёрный сектор. Книга 1. Юлия Шолох
списка разрешений там только какие-то акты да распоряжения. Всё это – пустые бумажки безо всякой конкретики! Одна бюрократия!
Получается, никаких намёков или подсказок им не дадут.
Настроение стало угнетённым. Будто гроза приближается, и не знаешь, когда именно хлынет. А ты без зонта и раздетая. Студенты как-то неуловимо быстро и тихо разбежались, словно растворились в воздухе. Девчонки вернулись в комнату.
Кира недоумевала, зачем на стресс-тест взяли таких, как она, бюджетниц. Да, всего семерых, но ведь взяли? Для чего? Ради массовки? Чтобы играли роль шахматных фигур в руках Чёрного Огня и Снежной Девы? Не те ли они «человеческие ресурсы», которыми собираются рисковать?
Но нет, это предположение выглядело глупым и надуманным. Слишком много сил и средств на них затрачено, чтобы пускать на убой. Тут что-то другое.
Позже Оленька Ни-о-чём предположила, что это шанс, который сильные мира сего дают даже обычным людям.
– Социальные лифты, – покопавшись в памяти, выдала она. – Самое вероятное объяснение. Вдруг среди нас, бедных родственников, найдётся сильный духом лев, способный перегрызть глотки всем вокруг гиенам.
– Ага! И много ты знаешь львов из низов? – хмыкнула Вафля.
Оленька Ни-о-чём порылась в памяти.
– Они определённо есть. Могу вспомнить…
– Не сейчас! – перебили девчонки хором.
Поздно. Глаза Оленьки остекленели, и она начала прочёсывать свою память.
– Заместитель главы ОРИСТ-рейл обучался на бюджетном месте в АМКе, закончил обучение пять лет назад. Полтора года как занимает свой пост. Ему уже передано в личное владение пятнадцать процентов акций компании.
Выдав всё это, Оленька Ни-о-чём моргнула и посмотрела обычным взглядом. Когда она так переключалась, с режима «инфо» на режим «обычный человек», у всех вокруг возникало подозрение, что тут явно у кого-то мозги не в порядке. А всё потому, что в обычном состоянии Оленька всегда улыбалась – мягко, по-доброму, и глаза у неё были как у верующей – всепрощающие. А в состоянии поиска походила на биологического робота, чьи глаза мигают, пока процессор обрабатывает информацию. Разительный, жуткий контраст.
Девчонки медленно переваривали сведения.
Слова Оленьки немного успокоили, однако всё равно было не по себе. Ранее полёт воспринимался как награда за хорошую учёбу, а вышло, что это очередной экзамен. Причём неизвестно, для кого и зачем.
Целый день они болтались без дела и старательно делали вид, что нет впереди никаких стресс-тестов. Что за ерунда? Слово-то какое глупое!
Кира написала письмо тётке. Подумала, что они слишком редко виделись в последнее время. И это только её вина. Ну да, тётка, может, и не самый приятный человек на свете, и маму заменить не смогла, и наклонности её раздражают, а вернее – бесят, но, по крайне мере, тётка не бросила Киру в детдоме! Старалась. Ну, пусть не вышло у неё, но она старалась!
По сути, именно тётка привила ей любовь к учению. Сидеть и зубрить