Глазами жертвы. Майк Омер
на приход?
– Не на постоянной основе. – О’Доннелл тщательно подбирала слова. – У нас дело к некоторым прихожанам.
– Я думаю, это замечательно. – Миссис Карпентер явно не поняла, о каком деле идет речь. Очевидно, догадка О’Доннелл была верна и Патрик ничего не сказал жене о Кэтрин.
– Меня зовут Леонор.
– А меня – Холли, – после нерешительного молчания ответила О’Доннелл. – А это Тейтум и Зои. Приятно познакомиться. Вы знаете, когда приедет ваш муж?
– Он уже в пути; это из-за меня он задерживается. Я попросила привезти мне вещи из дома, – ответила Леонор. – Я тут уже неделю; можете представить, сколько раз Патрик мотался туда-сюда ради меня… Еще я отправляла его и к моим родителям, чтобы мама постирала белье. О таком муже, как Патрик, можно только мечтать, и все же стирка ему не под силу, я уж молчу о глажке…
– Он очень заботливый, – поддакнул Тейтум.
– Так и есть. Он очень старается для меня. Наверное, уже смотреть не может на мои длинные списки поручений… Вы только представьте, каково провести целую неделю на больничной койке, с которой даже встать не можешь без присмотра! Чтобы не чувствовать себя ущербной, мне нужна хотя бы нормальная одежда. Я бы поехала домой, а Патрик настоял, чтобы я оставалась тут под наблюдением врачей. Вы же знаете, какими паникерами могут быть мужчины… По крайней мере, у меня есть книги. Не будь их, я бы пересчитывала плитки на полу… – Она перешла на шепот. – Их пятьдесят две.
Очевидно, Леонор любила поболтать, и, просидев неделю в этой палате наедине с собой, она отчаянно жаждала компании. Неудивительно, что миссис Карпентер не позволила им выйти в коридор. Тем не менее О’Доннелл никак не могла взять в толк, зачем этой женщине понадобились люди. Разговор сводился к монологу, и троих собеседников без труда заменили бы горшки с цветами. Теперь Леонор рассказывала о беременности. О’Доннелл слушала вполуха.
– …наша четвертая беременность. Первые три закончились ранними выкидышами. – Ее голос слегка дрожал. – А в этот раз все, казалось, идет хорошо! Господь вознаграждает чистые и бескорыстные души, и мы так старались! На прошлой неделе у меня пошла кровь, и я в ужасе подумала, что потеряла ребенка. Но когда мы добрались до больницы, я почувствовала, как он толкается. Я так обрадовалась! Правда, мне сказали, что нужно на какое-то время остаться. Сначала я думала, это на несколько часов…
Позади О’Доннелл кто-то вежливо кашлянул, и она обернулась. В дверях стоял мужчина с объемной спортивной сумкой на плече; в руках он держал большой пластиковый стакан. Патрик был чисто выбрит и одет в белую рубашку и черные брюки. Однако его темные волосы растрепались, а глаза опухли и покраснели.
– Привет, – сказал он и сжал челюсти.
– Я сказала твоим коллегам, что они могут составить мне компанию, – отозвалась Леонор.
Услышав про коллег, мужчина расслабился. Видимо, опасался, что они представятся его жене полицейскими или – того хуже – расскажут ей о Кэтрин.
– Хорошо. – Он натянуто улыбнулся. – Я привез книги, которые ты просила,