Небылицы старого дома, или Бояться совсем не страшно. Галина Лидина
шелковицей. Но самовар надо хорошенько отчистить песочком. Все как в мамином детстве.
Было так замечательно! Дни летели незаметно. Но утром в воскресенье почтальон принес телеграмму. В ней сообщалось, что маме необходимо вернуться в город.
– Ну вот. Так я и думал. Отпуск сорвется, – приуныл Алешка. – Мама обязательно отвезет нас в город. Как жаль, ведь только началась интересная жизнь!
– Может, на пару дней вы останетесь одни, без меня?! А я освобожусь и сразу назад. Боюсь оставлять одних, ведь вы к жизни в деревне неприспособленные, но жаль лишать вас реки и солнца, – вдруг заявила мама после молчания.
Мы никогда не оставались без мамы так надолго.
– Ого, целых два дня мы будем самостоятельно жить! – завопил брат радостно.
– Страшно? – рассмеялась мама.
– Непривычно, – задумчиво произнесла я.
– Я тоже не хочу вас оставлять без присмотра. Но тащить в город, когда стоят такие чудные деньки, неправильно. Давайте решать, как выйти из затруднительного положения. – Мама старалась говорить бодрым голосом, но я видела, что она волнуется.
– Да что там думать! Мы проживем без тебя, не сомневайся. Что мы, маленькие? – Лешка подскочил на одеяле и чуть не грохнулся на пол, поскользнувшись. – Да, Таня?
– Не беспокойся, ничего с нами не случится. Мы уже большие. Да и, в конце концов, молоко возьмем у бабы Маруси, хлеб знаем, где продается. А на реке я за Лешкой смотреть буду.
– Зачем за мной глядеть? Я лучше тебя плаваю, – обиделся он. – А коров кто боится, разве я?
– При чем тут коровы? Я почти привыкла к деревенской жизни. А вчера погладила Борьку.
– Решено! Пойду договорюсь с бабой Марусей, в случае чего, поживете у нее.
– Не надо жить у соседки. Мы привыкли в нашем доме. А на ночь будем запирать засов на двери и закрывать окна ставнями. – Я обняла брата.
– Ну вот и славненько. В случае тревоги баба Маруся мне позвонит. Я ей оставлю рабочий номер телефона.
Мама вышла за калитку.
Мы остались в доме посовещаться. Я сразу предупредила, что буду строго придерживаться распорядка дня, как при маме. Лешка мотнул головой, то ли соглашаясь, то ли не желая спорить. Пробурчав, что все знает и понимает, он залез под кровать мастерить логово волка.
Через три часа проводили маму на остановку. Запыленный автобус подкатил, подняв клубы пыли. Взявшись за руки, мы помахали маме на прощанье. Из ее глаз хлынули слезы.
– Главное, без меня не вздумайте ставить самовар! – закричала она, как только автобус тронулся. – Не балуйтесь со спичками! Алешенька, во всем слушайся Танечку!
Ее прощальный вскрик потонул в рокоте старенького автобуса и клубах серой пыли.
– Не будем! – закричала я, а брат покивал и расплылся в довольной улыбке.
Мы пошли по обочине назад.
– Все будет хорошо. Это ведь деревня, здесь нет идиотской суматохи города. Справимся, тем более что хорошая соседка рядом, да, Леша?
– А то! –