Народ, или Когда-то мы были дельфинами. Терри Пратчетт
девочки.
– Как это мило, что вы так пунктуальны, – произнесла она, силясь улыбнуться. – Большое спасибо, что разбили окно, – в каюте было очень душно!
Он ничего не понял, но она почти улыбалась, и это было хорошо. Еще она хотела, чтобы он залез в разбитое каноэ. Он очень осторожно повиновался. «Милая Джуди» накренилась, когда волна бросила ее на землю, поэтому внутри все было тоже наклонено и перекошено.
Внутри царил чудовищный беспорядок – словно отдельные беспорядки перепутались между собою. Воняло грязью и застоявшейся водой. Но девочка провела Мау в другое помещение, где, судя по всему, пытались прибраться, хотя и безуспешно.
– Боюсь, что стулья все поломались, – сказала девочка. – Но я полагаю, что сундук бедного капитана Робертса окажется подходящей заменой.
Мау, который сроду не сидел ни на чем, кроме земли, осторожно примостился на деревянном ящике.
– Я подумала, нам стоит познакомиться поближе, поскольку мы друг другу не представлены, – сказала призрачная девочка. – К сожалению, тот факт, что мы друг друга не понимаем, несколько усложняет дело…
Пока она произносила всю эту тарабарщину, Мау смотрел на огонь в маленькой пещерке. Из круглой черной трубы выходил пар. Рядом с ней была круглая плоская штука, на которой лежали бледные штуки, похожие на хлеб. «Это Женская деревня, – подумал Мау, – а я не знаю правил. Нужно быть очень осторожным. Она может сделать со мной что угодно».
– …и масло прогоркло. Но совсем зеленую муку я выбросила. Не хотите ли чаю? Я полагаю, вы пьете без молока?
Он посмотрел на бурую жидкость, которую девочка налила в бело-синюю чашку. Мау пристально смотрел на питье, а девочка говорила все быстрее и быстрее. «Откуда мне знать, что правильно и что нет? – думал он. – Какие правила годятся, когда сидишь наедине с девчонкой-призраком?»
На острове Мальчиков он был не один. Конечно, там никого, кроме него, не было, но он чувствовал, что его окружает Народ. Он делал то, что Положено. А сейчас? Как ему Положено поступать? Дедушки только орали на него, жаловались, помыкали им, но не слушали.
И ни серебряную нить, ни картину будущего он никак не мог найти. Картины больше не было. Были только он и эта девочка, и никаких правил, которые помогли бы сразиться с подстерегающей впереди тьмой.
Девочка сняла с огня хлебные штуки и положила на другую круглую металлическую штуку, которую Мау постарался примостить у себя на коленях.
– Большинство тарелок побилось при крушении, – грустно сказала девочка. – Две чашки чудом уцелели. Не хотите ли кекс?
Она показала на хлебные штуки.
Мау взял одну. Она была горячая (это хорошо), но, с другой стороны, вкусом напоминала подгнившее дерево.
Девочка с беспокойством следила, как он передвигает кусок во рту, думая, куда его деть.
– Я все неправильно сделала, да? – спросила она. – Я так и думала, что мука чересчур отсырела. Бедный капитан Робертс держал в бочонке омара, чтобы он ел