Три родины. Сергей Салтыков
и заново обдумав произошедшее, я принял решение не рисковать и подстраховаться. Начальник городского розыска, всемогущий Павел Кузьмич Федотюк, выслушав мой доклад о встрече в мединституте, хитро улыбаясь, успокоил меня короткой фразой: «Иди работай, не бери дурного в голову!» Все знали, как он отстаивает своих подчиненных перед любыми другими начальниками. На следующий день вместе со справкой, я получил от декана просьбу уделить внимание его непутевому сыну. Мне это было нетрудно организовать по ходу основной служебной деятельности. Я пообещал помочь и тоже посоветовал ему спокойно работать и не брать дурного в голову.
СССР, Приднепровье. Конец 80-х
Я все-таки повторно наступил на одни и те же грабли. Недавно мы с Валерой Зотовым решили нарушить привычный порядок последовательного движения по лестнице жизни и милицейской карьеры, и одновременно, вместе, подняться на ее очередную ступень. Наши должности, звания и выслуга позволяли обоим поступать на учебу в последнее по уровню из имеющихся в стране профильных учебных заведений – Академию внутренних дел СССР. Руководство приветствовало наше решение, дало отмашку на подготовку необходимых документов. Снова предстояло проходить медкомиссию. В последние годы для большинства оперов эта процедура превратилась в пустую формальность. Объективное состояние здоровья и его отражение в кадровых и медицинских документах, практически, не были связаны между собой. Медсанчасть УВД, как лечебное заведение, у сотрудников доверия не вызывало. По серьезным заболеваниям все предпочитали лечиться на стороне. Из-за этого, по медкарточкам все выглядели здоровыми и полными сил. Если кому-то предстояло досрочно, по выслуге лет, оформлять выход на пенсию, или ожидать неминуемого наказания за допущенные служебные нарушения, тенденция быстро менялась на диаметрально противоположную. Карточка быстро разбухала и зацветала от яркого букета несуществующих серьезных болезней. У меня дополнительно присутствовали несколько собственных факторов, формировавших мои отношения с бывшими коллегами. В санчасти работала терапевтом жена одного из моих непосредственных начальников, Сергея Владимировича Захарова – Лариса Сергеевна. Она постоянно помогала мне, для экономии времени и нервов, обходить длинные очереди агрессивных коллег и пенсионеров, просто занося мою медкарту в очередной кабинет и получая необходимый автограф любого врача. Иногда она сообщала им, что я бывший врач и в состоянии самостоятельно следить за собственным здоровьем. Такая помощь и опека расслабили меня окончательно. Недавно, подобным образом, я успешно прошел комиссию на получение водительских прав. В моей медкарте не было ни малейшего намека на какую-то аномалию цветоощущения. Добавилась традиционная затурканность по работе и вечная нехватка времени – освежить в памяти ненавистные таблицы Равкина я, попросту, забыл. Как назло, Лариса Сергеевна оказалась в отпуске, и на прием к окулисту пришлось