Визит к олигарху. Максим Шахов
очень настойчив и уверяет, что это вопрос жизни или смерти.
Сабуров с Егоровым переглянулись.
– Ладно, давай, – махнул рукой Сабуров. – Чему быть, того не миновать…
Глава 7
– Алло, – тускло проговорил в трубку Сабуров.
– Здравствуйте, Геннадий Павлович! – елейным голоском разлился в ответ Хайдаров. – Услышал об этом вопиющем акте и счел своим долгом немедленно выразить вам чувство своей всемерной поддержки! Ну, как ваше драгоценнейшее здоровье, надеюсь, ничего серьезного?
– Да паршиво, честно говоря, Артур. Боюсь, недели три придется проваляться, если не больше, – буркнул Сабуров.
– Да-да, – вздохнул Хайдаров. – Я прекрасно понимаю, Геннадий Павлович, это кого угодно выбьет из колеи. Стресс и все такое прочее… Однако жизнь продолжается. Извините, я, может, не ко времени, но не надумали ли вы часом продать акции «Южуралхрома»? Сами понимаете, собрание акционеров должно состояться на следующей неделе, мои деловые партнеры волнуются. Так как, Геннадий Павлович, теперь продадите? А то в жизни ведь оно все связано. Выбыли вы из строя, а собрание-то все равно нужно проводить. С вашим нынешним состоянием здоровья, извините, не в оренбургские степи ездить, а лежать и лежать. Да и дороги нынче опасные, Геннадий Павлович, сами ведь убедились. А продадите эти акции, поправитесь маленько да и заживете по-прежнему, без забот и страхов. На кой черт вам вообще этот «Южуралхром», если разобраться? Правильно?
– Честно говоря, – вымученно произнес Сабуров, – я и сам уже склоняюсь к этой мысли.
– Надумали все-таки? – с торжеством в голосе произнес Хайдаров.
– Да не столько надумал, Артур, сколько надоумили. Старый я уже в такие игры играть…
– Да какой вы старый, Геннадий Павлович? Вы в самом расцвете, просто цветная металлургия это немного своеобразная отрасль. Извините, конечно, Геннадий Павлович, но не ваша это вотчина, честно! А на остальных поприщах ваш предпринимательский талант будет еще цвесть и цвесть, я в этом уверен! Так когда заключим сделку? Завтра? Я вам и цену дам божескую, из уважения к вашей неординарной личности! Во сколько приезжать, в десять, Геннадий Павлович, а?
От радости словоблудия фразы сыпались из уст Хайдарова как из рога изобилия. Сабуров, чуть отодвинув трубку от уха, переждал их поток и в заключение сказал:
– Боюсь, Артур, что завтра не получится.
– Как не получится? – насторожился Хайдаров.
– Нет, – вздохнул Сабуров, – ты не понял. С продажей вопрос решенный. Просто я пока не в состоянии заниматься делами. Помяло меня здорово. Давай сделаем так. Я денька три отлежусь и, как только чуть-чуть поправлюсь, сразу тебе перезвоню. Договорились?
Хайдаров просто сгорал от нетерпения наконец-то прибрать к рукам вожделенные акции «Южуралхрома», и любые задержки, даже в три дня, в его планы не входили. Но в голосе Сабурова было столько усталости, покорности судьбе и мольбы, что Артур неожиданно проявил великодушие.
– Хорошо,