Агартха. Ольга Морозова
это. Она хотела избавиться сама от себя. Если бы она хотела остаться, ты не смог бы навредить ей.
– Откуда ты это знаешь? И почему так уверен, что она позволила мне лишить её жизни?
– Я увидел это в ней самой, в её книге жизни. Всё – и то, что она хотела уйти.
– Что значит: книга жизни? Где ты мог её увидеть? Мы были там всего несколько минут.
– Эта книга прямо в ней, в её сущности, в её плоти, она есть суть и основа жизненного пути каждого существа, там всё зашифровано. Но я вижу и могу прочитать. Если бы ты не сделал это с ней, она бы всё равно умерла завтра утром. Упала бы со скалы и разбилась. Так что ты ничего не нарушил. Но хватит о ней. Нам пора!
– Куда?
– Тсс! Сейчас мы спустимся в комнату, где спит одно существо. Мы сядем ей на грудь, и как только она вдохнёт, мы войдём в неё, в её грёзы. Я впитаю их в себя и принесу Аиде. А когда откроет глаза, мы выйдем наружу и ускользнём… О! Какие сладкие у неё грёзы! Такая тонкая энергия! Сладчайшая, как нектар! Мне всегда так трудно от неё оторваться… не могу насытиться до конца.
– А разве… разве она нас не увидит? Мы вроде из плоти и крови…
– Нет, она не увидит нас. И даже не почувствует. Мы не из плоти и крови. Мы тот ночной ветерок, что колышет занавески в её комнате… ну, нам пора…
Молох слетел с перекладины, и Арсений с удивлением увидел, что летучая мышь с тупой острозубой мордочкой исчезла и лишь белёсая полоска воздуха, похожая на дым, потянулась в сторону чердачного окна. Он замешкался, не зная, что ему делать, но полоска протянула в его сторону протуберанец, и Арсений вдруг потёк и расслоился, будто был сделан из снега, который растаял и испарился.
Он потянулся вслед за первой полосой в окно, сохранив при этом зрение и слух. Только видел теперь как-то странно: будто со всех сторон, одновременно и снизу, и сверху, и слева, и справа. Они влетели, или, проще сказать, втекли в комнату на втором этаже, которая оказалась спальней. Там спала девушка с простым и милым лицом, со светлыми волосами, разметавшимися по подушке.
Арсений и другая полоска дыма подкрались к девушке, покружились вокруг головы, заодно смешиваясь друг с другом.
Это были весьма странные моменты. Арсений чувствовал себя одновременно самим собой и частью ещё кого-то. В то же время этот кто-то был одновременно и им. Чужеродная энергия, казавшаяся одновременно и его собственной, переплеталась с ним, отзываясь сладкой болью…
Внезапно он почувствовал некое влечение, позыв, влекущий за собой. Как осенний листок, несущийся по воле ветра, он полетел, влекомый неведомой силой, со всё увеличивающейся скоростью через некий тёмный тоннель – и вдруг снова очутился в той же самой комнате, где спала девушка.
Он внимательно осмотрелся, удивлённый переменами. Девушка спала, приоткрыв розовые губки, грудь её вздымалась в такт дыханию. Арсений снова ощутил себя самим собой, стоящим на двух ногах.
Но что-то было не так, и изображение расплывалось, как ни пытался Арсений сфокусировать взгляд. Он оглянулся, ища глазами Молоха. Вместо него