Уголёк. Лена Бутусова
то он непременно это сделает. Жизнь показала, что это суждение было ошибочным, но сейчас почему-то она решила по-детски попросить дверь открыться. Нет, ну а вдруг?.. Возникло странное ощущение мгновенной концентрации, она словно почувствовала каждое волокно, из которого была сделана эта дверь. В тот же момент створка мягко и бесшумно отворилась. Порадовавшись, но, почти не удивившись своей маленькой победе, девушка вошла внутрь и очутилась в узком коридоре.
Стены были выложены грубо обработанным синеватым камнем. В коридоре было довольно темно, он освещался лишь маленькими слуховыми окошками, расположенными относительно невысоко под потолком, на равном удалении друг от друга. Окошки, выходили в сад: из них долетали дуновения ветерка и предрассветный птичий гомон. Она пошла по коридору и, по мере приближения, камни, из которых были выложены стены, словно бы слегка подсвечивались изнутри синеватым светом. Светлей от этого не становилось, но выглядело красиво. Через несколько десятков шагов бледный предутренний свет в окошках сменился на золотисто-красные отблески. Из отверстий повеяло теплом, и донеслись звуки тихого разговора. Она остановилась, боясь даже вздохнуть, чтобы не выдать своего присутствия говорившим за стеной. Ей повезло, и одно из окошек оказалось настолько низко, что в него можно было заглянуть, встав на цыпочки и подтянувшись к краю.
За стеной находился зал. Было видно совсем небольшую его часть, но судя по тому, каким гулким эхом разносились по нему голоса беседовавших, и как широко метались по стенам тени, зал был велик. Прямо напротив окошка горел камин. Возле камина она насчитала шесть человек: двое – очень красивая светловолосая женщина с коротко стрижеными волосами, которые не скрывали необычной формы удлиненных ушек, и неопределенного возраста мужчина с небольшой бородкой сидели по разные стороны низкого столика прямо на полу, изучая то, что лежало перед ними. Рядом со столиком, опустившись на одно колено и тоже изучая предмет на столе, стоял крупный человек, закованный в тяжелые доспехи, даже лицо его было закрыто глухим забралом шлема. Что-то такое было в этом рыцаре неуловимо странное, от чего мурашки побежали по спине. Кроме них в зале находились еще две девушки: темноволосая, небольшого роста, нервно вышагивала из стороны в сторону перед камином. Вторая – рыжая, с копной пушистых волос, в темно-зеленом одеянии сказочного охотника, сидела возле камина, прямо на полу и без видимого интереса наблюдала за перемещениями брюнетки. Еще один мужчина, высокий, с длинными черными волосами, стоял, скрестив на груди руки, и довольно эмоционально беседовал с брюнеткой.
Язык, на котором велась беседа, был ей незнаком, но звучал красиво. Девушка невольно начала прислушиваться, и, странное дело, чем больше она вслушивалась в певучие звуки, тем яснее ей становился смысл сказанного. Вскоре она разбирала почти каждое слово, еще немного – и могла понимать содержание разговора.
– Я тебе повторяю еще раз, Риса, другого выхода нет, – брюнет