Падение Хана. Ульяна Павловна Соболева
возбуждения, как будто ему вкололи какой-то допинг. Ему нужно водраться в ее тело. Зверь учуял запах своей персональной наркоты, его ломает от голода, его корежит от дикого желания получить дозу любой ценой. Пусть даже такой.
Только разочарование морозом проходит вдоль позвоночника. Потому что взгляд так и не находит ни родинку на лопатке…ни маленькую родинку под грудью. Дьявол! Оказывается, он запомнил именно их…точнее, он помнил, что они были, но не помнил, где именно. Но ведь были еще. Он же мог когда-то их сосчитать. И сейчас лихорадочно вертел ее тело, чтобы найти, и злился, трясся от понимания, что не найдет.
Только руки уже впились в нежное тело, вспомнили вкус адского наркотика, и пальцы не разжимались. Он не мог ее выпустить. Хотел. Понимал, что…ошибся и нужно отпустить. Но когда она сбежала, осознал, что отпускать не собирается. ОН ХОЧЕТ ЕЕ СЕБЕ! СЕГОДНЯ! СЕЙЧАС ЖЕ!
***
– Да, сходство есть, но нах она сдалась тебе?
Арсен вытирал пот с его лба, промакивал разбитые губы. Его тренер, его доверенное лицо и человек, который выполнял для него любое задание. Преданный настолько, что мог разрезать себе горло ради Хана.
– Через час хочу знать, кто она, чем дышит, как зовут. Через два хочу сидеть у нее дома. Через три хочу везти ее в своей машине.
Сказал и понял, что да. Он этого хочет. Что сегодня впервые у него во рту не было комков земли, и он не запихивал в глотку пальцы, чтобы их достать.
– Ну если Хан хочет, значит все будет!
Сказал Арсен и достал из кармана спортивных брюк сотовый, набирая чей-то номер.
У него дежавю. Как она стоит перед ним, дрожащая, испуганная и…чужая. Только тогда не было больно, а сейчас от этой боли дрожит все тело. И не только от боли. От ненависти и презрения тоже дрожит. К ее семье…
Едва он вошел, как увидел этот страх. Этот суеверный ужас на их лицах и раболепное преклонение. Он сразу понял – они согласятся на что угодно. Монголы. Справки навел еще заранее. Переехали сюда полтора года назад. До этого их особо никто не знал. То ли из Монголии, то ли еще откуда. Он сильно не интересовался. Ему было на них насрать.
Только поинтересовался – откуда девчонка. Удочерили. Сидят, смотрят на него. Боятся. Обещают, что скоро она домой приедет с дочерью их. На стол носят угощения, выпивку наливает. Он не пьет. Сегодня ему пить не хочется. У него адреналин шкалит без выпивки.
Свой допинг он увидел вживую. Это было похлеще абсента, круче дозы наркоты…Он бы присел на этот яд, но что-то удержало. Наверное, мысли о детях и о смерти. Под наркотой ринг станет ему недоступен. А он хотел заглядывать суке в глаза. Ему нужно было ощущать ее дыхание рядом и приближаться так близко, чтобы требовать от костлявой шлюхи честный обмен.
В дом когда вошел, они засуетились. Шамай и жена его. Запах деликатесов и пряностей. Явно к чему-то готовятся.
– Кого ждете?
Спросил и кивнул на накрытый праздничной скатертью стол.
– У нас скоро гости. У дочери…
– Отменяй