Моя любовь и другие животные Индии. Ирина Васильева
кухне. Ошеломленные переменами и нищетой, мнительные обыватели как зачарованные шли под сладкую музыку, окутанные запахом благовоний, в очередное светлое будущее. Людям так хочется исключительности. Ну а «просветленные», ласково и елейно ратующие за братание ищущих истину людей, в царстве «истинной веры» всегда были назначены старшими братьями, строго присматривающими за большим количеством братьев меньших. Не продвинутых.
Сходила в мечеть, чтобы узнать у имама, можно ли каллиграфию сур Корана нанести на майки. Оказалось, и нарисовать можно, и продавать, но я обязана обеспечить уважение к словам пророка Мухаммеда. А как? А если труженица панели наденет футболку с эффектными арабскими закорючками, то что, секир башка? Мало ли что не устроит ваххабитов… А если кто в майке в туалет пойдет, то как понимать: осквернение или потребность организма? Нет, из‐за прибыли ни своей, ни чужой жизнью я рисковать не буду. Коран пришлось оставить Аллаху, но с мусульманскими ортодоксами в мире договориться трудно не только мне.
В конце лета я привезла товар в Подмосковье на празднование Дней индийской культуры.
Знаешь ли ты, милый, правило детективной литературы? Прости-прости… Ты же не читаешь детективы. Где легче всего спрятать труп? Конечно, среди трупов. А где спрятать секту, которую продвигает один питерский миллионер? Среди сект. Ну а назвать событие можно как угодно: Дни индийской культуры, аюрведический фестиваль, эзотерический съезд и тому подобное. Да хоть «Сорочинской ярмаркой» назови!
Распродажа «духовности»! Эх, налетай! Чистим карму и открываем нирвану для избранных за отдельную плату! Поднимаем кундалини у импотентов и обучаем практической тантре! Что еще? Ах, не забуду, страшный сон – газета «Будильник» для пробуждения сознания! И в воздухе стоит столь концентрированная благодать, что хоть топор вешай.
А как привлечь неофитов? Продемонстрировать среди фальшивок и НЛПишных болтунов золото чистой пробы. Оплатить приезд и продемонстрировать народу настоящего святого.
Я продавала майки, а вечером любовалась искусным танцем на тему любви игривого Кришны и юных крестьянок. Девушка в ярком, сказочном костюме танцевала самозабвенно, страстно, как храмовая жрица; казалось, она импровизирует, но то было высокое искусство. Руки, ноги, плечи, голова, пальцы рук и ног выполняли сложные па с легкостью, будто порхали. Неутомимо сгибался стан. Танцовщица непрерывно меняла позы. Длинная коса змеилась по спине. Четкость движений, как мысль, входила в сознание.
Марина из Воронежа изучала классический танец в Индии. Через год, решив, что ее замыслы исполнились, девушка погибла в аварии на мокром асфальте в стране своей мечты. Воплощение храмовой танцовщицы, служанки Кришны, влюбленной в Бога, завершило цикл.
Приглашенные вкушали праздничный прасад и слушали рассказы восторженных сектантов о приезде индийского старца. День у Говинды Махараджа начинается в четыре утра. И беднейший бенгальский крестьянин, и европеец в странах, где бывает