4 | Последнее. Александр Левинтов
волны,
тонущий ропот,
смиренья полный,
я наливаю —
что остаётся?
асфальт отдраен,
но дождь вернётся:
под этим ливнем,
когда не знаем,
в чем укоризна
небес и Бога,
ворчащих в тучах,
еще немного
темней и круче —
настань, мгновенье!
вернись, эпоха!
прошли томленья
времен Еноха:
вот это шпарит,
вот это брызги!
какие страсти,
плевки и визги!
даёшь свободу
от чахлой астмы
не надо броду —
довольно кармы
я торжествую —
вино глотками
нещадно дую
как ветер знамя
и нет сомнений —
мы будем живы
считая пеньем
души прорывы,
а где-то радуг
резерв смиренный,
безумствуй, Свáрог,
мужик нетленный,
косой ли, трезвый,
ты понимаешь,
в стакан отменный
ты наливаешь:
я пью за счастье
быть в этом мире
пусть он нескладен,
важны не стили,
а эта буча
в душе и в небе,
и тучи круча;
куражась в стебе,
мы не уходим
и мы – в разгаре,
мгновенья вроде
и вновь – в угаре.
Херес
Небосвод высок и перист,
Дышит зноем летний Кадис,
Выпей, друг-товарищ, херес —
Креативный светлый кладезь.
Терракотовые краски,
С ароматом и горчиной,
Херес с нас срывает маски,
Полуправды и личины
В долголетнем «олорозо»
Горечь терпкая и мята
Как дорога де ла Росса
На Голгофу от Пилата.
Этот ритм Андалусиѝ,
Эти тонкие намёки,
Эти ночи в тёмно-синем,
Эти песни, эти строки
Херес дарит нам небрежно,
Пей, ликуй и наслаждайся!
Болеро, миндаль, таверна:
Сам бери и отдавайся…
Водка в деревне
скушно в деревне —
нешто водяру
вместо обедни
кушать на пару
под сыроежки
или картошку,
смиряя нежность
чуть понарошку
и рассуждая
о прочих и мире,
делах в их Китае
или в Кашмире
одно всё и то же
и ежедневно:
спитые рожи
от водовки блéдны
и так – годами
в любой погоде,
к такой-то маме
и к папе вроде,
в стакане – смыслы,
в бутылке – совесть,
на горке Лысой
вся наша кόрысть,
в деревне скушно,
смурнό и тошно,
и водку кушать
совсем несложно.
Французское