Шоколад с морской солью. Sofina Rise
послушно приходить в свой кабинет и заниматься тем же, что и последние шестнадцать лет. Всё в его жизни так оставалось по-прежнему. Вот только ум Жозе, упрямо сопротивляясь переменам, пребывал в постоянном напряжении и начал заметно барахлить. Долгие годы рабства стали настолько привычны для Жозе, что сама по себе вероятность свободы, источая ядовито-ягодный нектар бесчисленных возможностей, незаметно отравляла беспомощный мозг. Порой мужчина ощущал вполне реальное удушье, начинало учащённо стучать его сердце, кружилась голова, мысли путались, но понять, в чём именно причина его паники, он, увы, не мог… Сил двигаться, а тем более что-то менять не было и в помине. В это самое время в окно его спальни незаметно пробрался первый безобидный невзрачный мотылёк ночной бессонницы. Он монотонно кружил в полночной тишине над самым изголовьем кровати, рассеивая хрупкий сон Жозе. Затем появился ещё один – назойливый мотылёк сомнений, следом за ним прилетел полночный страх, послышался звон разбитых иллюзий и, наконец, спустя полгода рой бессонных созданий настолько громко зашелестел своими крыльями в его спальне, что мужчина и вовсе разучился засыпать самостоятельно. Первым на помощь пришло снотворное – маленькое волшебство, дающее блаженное забытье ночью и погружающее в объятия апатии днем. Спустя два месяца на снотворном Жозе понял, что не справляется, и ему пришлось обратиться к специалисту. Заботливый психоаналитик, констатировав у пациента редкое психическое расстройство – так называемый «невроз неожиданного успеха», настоятельно порекомендовал немедленно начать приём антидепрессантов, дабы спастись от бесполезных и тревожных экзистенциальных вопросов, которые день за днём затягивают ум в ещё более глубокий омут. Алкоголь доктор посоветовал отложить «на неопределённое время» из-за серьёзности принимаемых препаратов. Данное досадное ограничение повергло пациента Муньоса в ещё большее уныние. Нет, Жозе не был пьющим человеком, никогда не был зависим! Однако как можно прожить день без бокала хорошего вина?! А на дижестив не выпить отличного коньяка, ароматного бренди, выдержанного рома или односолодового ирландского виски?! Ко всему прочему Альваро Муньос-младший с самого детства обладал действительно редким даром: словно у профессионального дегустатора чувствительность рецепторов его языка была феноменальной – и он получал истинное, неописуемое в словах наслаждение от тончайших оттенков вкуса. Точнее это можно было определить так: вкус еды и вина был для Жозе скорее эстетической категорией истинного аристократа, нежели хвастливым чревоугодием внезапно разбогатевшего простолюдина. Муньос-младший очень любил посещать изысканные рестораны, был частым гостем винных дегустаций, коллекционировал специи из разных частей света и, окончив курсы поваров, сам научился неплохо готовить. При этом в еде он был осознан, разборчив и сдержан, не позволяя себе обжорства. Его с лёгкостью