Все приливы судьбы. Аделин Грейс
который вытащили из воды и тащат по песку, но знакомый ритм уже проник в мое сознание, и я покорно следую за ним.
Когда Шанти заканчивает петь, мое зрение возвращается в норму, и наемница ослабляет свою хватку. Вероятно, я все еще держусь на ногах только благодаря ей.
– Спасибо, – ухитряюсь сказать я между ровными вдохами, пока соленый морской запах убаюкивает мое взбудораженное сознание. Медленно, но верно боль от воспоминаний отступает; она все еще здесь, и, может, я никогда не смогу от нее избавиться, но теперь я хотя бы могу ее контролировать.
Шанти встает рядом со мной, опираясь на борт.
– Не стоит благодарности. Я знаю, сейчас тебе так не кажется, но… Со временем становится легче. Может, не в ближайшем будущем, и, может, старые раны никогда не затянутся до конца, но тебе станет лучше.
Я замираю, не решаясь задать вопрос, который вертится на языке.
– С тобой такое случалось?
Она оглядывается назад, но все слишком заняты своими делами и не обращают внимания на наш разговор.
– Думаю, у каждой из нас своя причина, – шепчет Шанти. – Но иногда боль кажется просто невыносимой. Мне знакомо это удушающее чувство. Сейчас мне гораздо легче, но, если становится совсем плохо, я ищу спасения в музыке. Обычно я напеваю знакомую песенку и сосредотачиваюсь на словах, а не на воспоминаниях. Когда мысли становятся слишком мрачными, я пытаюсь обмануть собственное сознание, думая о чем-то хорошем.
К моему удивлению, наемница выглядит спокойной и расслабленной. Я была уверена, что поначалу Шанти будет не по себе, но, кажется, она быстро освоилась на борту корабля. Даже сейчас я никак не могу ее разгадать. Я знаю, что она согласилась на это путешествие не по доброте душевной, а потому, что помогать королеве – очень выгодное занятие. И все же в этот момент мне не кажется, что у нее есть какой-то скрытый мотив. Думаю, она бы поддержала любого, кто оказался в той же ситуации, что и я.
Для меня Шанти всегда была человеком, которого стоит опасаться. Человеком, которого ничто не может сломить. Но, как оказалось, у нас с ней много общего.
– Я не думала, что ты отправишься с нами, – я стараюсь говорить как можно громче, но мой дрожащий голос почти не слышно из-за ветра. – Барракуды справятся без тебя?
– Барракуды могут о себе позаботиться, – говорит она. – Это просто работа, ничем не хуже прочих. Они знают, что я вернусь с полными карманами золота.
Я кладу руки на фальшборт и опускаю голову на сложенные ладони.
– Пожалуйста, не рассказывай никому о том, что случилось. Они не поймут.
Шанти не отвечает, и, если бы я не чувствовала ее присутствие, мне бы показалось, что она ушла. Наконец она говорит:
– Ты сама хозяйка своим секретам. Но твои друзья могут понять гораздо больше, чем тебе кажется.
– Ты сказала, что тебе стало легче. – Оглянувшись, я ловлю на себе несколько любопытных взглядов, но ревущий ветер надежно скрывает наш разговор от чужих ушей. – Когда?
– Когда я перестала убегать, – она произносит