Хольмганг. Вадим Калашов
Эрик Одержимый – берсеркер из племени датов! Викинг, что участвовал в семи походах и отражал три нападения на родной фиорд! Воин, за плечами которого двадцать лет жизни и два хольмганга на малых островах! Человек, одержавший победу в каждом из них! И оба этих поединка закончились смертью! А потому ни в одном противнику не пришлось платить хольмслаунс!
В свитке личных побед Эрика из племени датов тоже не было ни одного поражения, но он был скромнее того же свитка Марви Человека-горы в четыре раза. Правда, в отличие от Марви, Эрик оба раза дрался не на расстеленном на земле плаще, а на малом острове, что неудивительно, потому что земля датов это по большей части и есть одни острова. Олаф знал, что, скажем, бой в лесу – это не то же самое, что бой в открытом поле или на палубе драккара – и не спешил «хоронить» берсеркера. И пусть у поединков на Ореховых полях и малых островах одни правила, но самый маленький остров всегда будет больше расстеленного на земле плаща, и потому боец, который уверенно бьётся при первых условиях, вполне способен сдать бой при вторых.
Олаф-рус имел с Эриком Одержимым прекрасную беседу, из которой узнал, что свои хольмганги, оба с редкостными негодяями, он провёл ещё до того, как принял ношу берсеркера, и что если бы не заморская трава, попробовав которую раз, хочется иметь её запас на сто лет вперёд, то он бы ни за что не связался со стариком без имени. Эрик сетовал, что берсеркер просто не может без трав, вызывающих добрые видения, потому что спустя какое-то время после приёма трав, вызывающих боевой раж, его начинают посещать унылые призраки, шепчущие тоскливые песни, от которых хочется немедля вонзить себе в грудь нож.
Олаф, поговорив с датом, в двадцать лет заимевшим седину, морщины и остальные несвойственные молодости приметы, понял, что этот викинг выбрал не свою судьбу. Эрик Одержимый был не по годам умён, умел хорошо говорить и любил племя датов больше жизни – из таких людей получаются хорошие ярлы и неплохие конунги.
Олаф не любил Марви, но тот не делал ему зла и был братом Адилса, Эрика же он знал всего несколько дней. Олаф знал, что Марви, если выживет в этом бою, вполне возможно, проживёт долгую счастливую жизнь, Эрик же в любом случае обречён, и если не погибнет раньше на поле брани или гоняясь за призрачными видениями, умрёт от истощения через три-четыре года. Но молодой рус всё равно желал победы именно малознакомому дату, хоть и не жаждал смерти давно известного ему ауга.
Эрик тем временем невозмутимо завершил полукруг почёта. Судья, огласив, что противник Марви берсеркер, сильно повредил его популярности. Зрители не обладали даром Олафа-руса и потому не догадывались, какая причина побудила воина, принявшего тяжкую ношу ради племени, применить свои способности в личных целях, да ещё обидеть ради этого супругу Человека-горы. Перед ними был мужчина, решивший, что если он умеет входить в раж берсеркера, то ему можно оскорблять женщин направо и налево, и они жаждали наказания наглеца. А перед Олафом-русом был человек, дважды ставший жертвой