Странный приятель. Сокровища Империи. Егор Чекрыгин
нет! – даже рассмеялся оу Готор. – Точно не Лга’нхи, хотя насчет Манаун’дака… Но и это сомнительно. Мои скорее были на противоположной стороне. В смысле в их драках!
– И тем не менее вы претендуете на изрядную древность рода! – обвиняюще заявила девушка.
– Да боги с вами, Одивия, – даже слегка растерялся от подобного напора оу Готор. – Разве ж я на что-то претендую? Требую относиться к себе как-то по-особому из-за древности своего рода? Что на вас нашло?
Отвечать Одивия не стала, а молча встала и покинула кают-компанию.
– Вы уж извините ее, сударь, – осторожно сказал капитан Вииниг, явно слегка напуганный тем, как его племянница говорила с весьма высокопоставленными особами. – Вы, наверное, слышали, что семья покойного Дрисуна Ваксай прибыла в Тооредаан из Валкалавы? Так вот, там их род тоже был не из последних. Но у нас… Беглецы хоть и прихватили кой-какие крохи прежнего богатства, но все же вынуждены были довольствоваться только купеческой долей. Я-то, признаться, от всего этого далек. Я ведь ей троюродный дядя со стороны матери, а она из наших, фааркоонских моряков была. Но, помню, покойный Дрисун к своему роду очень серьезно относился. И дочь свою воспитывал, как… Ну сами видите как. Опять же вы про храм предков упомянули. А храмы предков Одивии остались на том берегу моря. И, говорят, удихи многие из них разрушили. Вот она, видно, и… того…
– Понятно, – серьезно ответил на это оу Готор. – Я невольно задел чувствительные струны… Давайте пока забудем о том, что тут произошло. Вернемся лучше к изначальной теме разговора. Так сколько людей вы сможете выделить для расчистки храма?
Морякам было не привыкать к тяжелой работе, да и обещанная награда послужила неплохим стимулом, так что не прошло и пары дней, как главный зал заброшенного строения был очищен от разного мусора, земли, остатков крыши и камней, отвалившихся от полуразрушившейся северной, обращенной к морю, стены. Команда, по настоянию оу Готора, хоть и ворча, но все же прошлась швабрами по стенам и полу, чтобы очистить их от многовекового наслоения пыли и грязи.
– Ого, видал! – прокомментировал оу Готор, когда они с Ренки вошли в преобразившийся зал. – На заалтарной стене даже кой-какие рисунки сохранились. Выбиты в камне, хотя, полагаю, это куда более поздняя переделка… Но, судя по истертости камня, тоже довольно древняя. Надо попробовать натереть сажей, а потом еще раз смыть, тогда царапины и углубления проступят сильнее.
– М-да… – задумчиво сказал Готор на следующий день, когда манипуляции с сажей были закончены и он, под благовидным предлогом выгнав из храма всех остальных, остался там на пару с приятелем. Они оба стояли возле заалтарной стены, пытаясь рассмотреть довольно большой рисунок, даже не столько выбитый, сколько выцарапанный на камне.
– Не сказать чтобы сильно хорошо получилось с этой сажей… – подвел итог Готор. – Хотя, думаю, если поскрести, сняв буквально чуть-чуть верхнего слоя камня, будет видно намного лучше. Но если я что-то понимаю, вот те вот мужики,