Лирик. Книга первая. Алексей Геннадьевич Павлиенко
лидер.
Первый комментатор:
– Один из последних. Как Цезарь. Пришел, увидел, победил. И сам удивился. Убедился в своей правоте и главное безнаказанности. Непогрешимости как диктатор. А демократам останется только злобно скрежетать зубами. Во всяком случае, по-стариковски ворчать как мы с тобой. Политики большой семерки. Или тройки в данном случае. Спрашивается кто третий? Душа или совесть. Монах.
Он улыбался. Шутил.
Второй комментатор:
– Вспоминаю рассказ Роберта Шекли «Предел желаний». Где желание дьявола удваивалось для твоего заклятейшего врага. Если он был. И мог оказаться лучшим другом как в этом рассказе. И ты знаешь, что пожелал оппонент? И не когда не догадаешься. Он пожелал идеальную в сексуальном плане женщину. Я цитирую: «Удвоенный предел желаний мужчины… Нет, такого я не пожелал бы и злейшему врагу».
Первый комментатор:
– Скорее всего, это будет обычная фурия. Или другими словами ведьма. Но не будем упрощать. Но и усложнять тоже. Это в подсознании каждого из мужчин. Проще говоря, женщины.
Второй комментатор:
– Согласен. И можно закрывать эту тему. Она действительно бесконечна.
Он прочертил указательным пальцем знак бесконечности в воздухе.
… Вечер. Его та же квартира или дом. Жилье одинокого мужчины. Играет джаз. Мужчина сидит на диване и попивает красное вино из большого бокала наполненного наполовину. На столике в беспорядке лежат сувениры и фотографии в жанре открыток с последнего отпуска. Он же фотограф.
Он рассматривает фотографии.
Вспоминает: тот самый продавец мороженого. С пляжа. Мужчина жмурит глаза от жаркого южного солнца.
Мужчина поставил перед собой зеркало и Заговорчески не громко разговаривает сам с собой. Словно читает молитву. В небольшом трансе.
Вздыхая так словно бы он еще не до конца определился. Что и зачем сейчас происходит. Почему – то поглядывая на портрет бывшей жены. Словно обращаясь к ней.
Первый комментатор. Спокойно. Голос за кадром:
– Святой или мученик. Все еще не может смириться, что жены рядом нет. Надеется, что рано или поздно вернётся. Однолюб. Почти клаустрофоб. Посмотри, как он смотрит на ее портрет. С выражением покаяния. Как будто он виноват перед ней. Философски как поэт. Но не интриган и циник. Который просыпается иногда в каждом из нас. Мачо.
Не когда не пренебрежительно как, по сути, интеллигент. Иногда с трепетом как подкаблучник или по привычке. Словно обращаясь за подсказкой или советуясь с ней. Немного прося поддержки. И соучастия. Стыдясь или не признаваясь в этом. А в принципе все нормально. Семья же.
Второй комментатор за кадром:
– Вопросы без ответов. Как говорится не просто так он его увидел. Заметил. И отметил для себя в архив или в записную книжку подсознания. В Красную книгу тех, кого встречал. И черный список там тоже есть. Игнор. А на подсознательном или ментальном уровне он что – то да значит. От слова Менталист. Не он или я конечно. А в целом. А в принципе