Смертельный лабиринт. Андрей Добров
потом взгляд ее немного прояснился. Она что-то прошептала, но из-за шума не было понятно ни слова. Доктор наклонился ниже – прямо к ее лицу.
– Что?!
– Надо найти козу! – сиплым голосом произнесла девушка. – Изображение козы. Там, где мозаика.
– Коза? Что за…
– Скорее!
Серп снова сделал оборот, снизился еще немного и пошел чуть быстрее. Доктор, ругаясь и не соображая, зачем он это делает, бросился к мозаике, упал на колени в мягкий ковер пыли и быстро начал снятым галстуком протирать рисунок. Просто никаких других идей ему сейчас в голову не приходило.
– Черт! – крикнул Галер. – Нет козы! Какая-то богиня.
Девушка быстро, сильно согнувшись, подлетела к нему.
На полу в овальном орнаменте действительно была изображена богиня с копьем и в древнегреческом шлеме. Через плечо у нее была перекинута кудрявая шкура с прикрепленной у груди головой горгоны Медузы.
Волосы на голове доктора взметнулись – каменный серп с глухим рокотом пронесся совсем близко от темени. Галер попытался силой нагнуть голову девушки, но та отбила его руку и ладонью нажала прямо на изображение головы горгоны. Раздался скрежет. Федор Никитич осторожно поднял лицо – серп медленно останавливался. С его краев сыпалась каменная крошка. Потом он замер.
– Господи помилуй, – прошептал Федор Никитич. Но тут снова раздался рокот – однако на сей раз угроза действительно миновала, – гигантский каменный серп начал втягиваться обратно в потолок. Но механизм, поднимавший серп, не перестал работать. Как только каменное оружие встало на место, послышался скрежет со стороны фигуры старика. Барельеф сдвинулся, а на стене, которую он закрывал, Галер и Луиза увидели узкий проход. Не сказав друг другу ни слова, они подхватили сумку и мешок и тяжело бросились к нему. У самого порога Луиза остановилась.
Галер заглянул внутрь и увидел небольшой коридор, за которым открывался второй зал Обители.
– Войдем сюда, но дальше – ни шага, – предложил он. – Может, там новая ловушка.
Как только они попали в проход, барельеф, изображавший старика, начал возвращаться на свое место, отрезая их от первого зала со страшным каменным серпом. Девушка рухнула на пол. Галер сел рядом.
– Вы больны, – сказал он.
– Нет, не больна.
– Не упрямьтесь. Я – врач. Я знаю эти симптомы.
Луиза повернула к нему измученное лицо.
– Чем же?
– Классическая женская истерия, – сухо объяснил Галер.
Луиза коротко хохотнула.
– Вы как бабка, – сказала она. – Со мной все в порядке!
– Нет.
– Да! И хватит об этом!
Доктор пожал плечами. Спорить не имело смысла. По опыту Галер знал, что страдающие подобным недугом женщины ни за что не сознаются в своей болезни. Поэтому медицина предписывала врачу вести себя с ними спокойно. Надо было отвлечь девушку, переменить ход ее мыслей.
– Интересно, сколько здесь комнат? – произнес он.
– Что там, в следующем зале? – спросила Луиза.
Галер встал, подошел к открывшемуся проходу и вгляделся в полутьму. Напряжение и злость, которых он