Порочный выстрел. Анна Котляревская
Он заставит меня пройти по раскаленным углям… мысль вспыхивает в голове. Я гоню ее, потому что звучит как-то безумно.
Я набираю побольше воздуха в легкие, чтобы все же поблагодарить бывшего. А дальше, видимо, он отправит меня обратно в Украину. Что ж, кто знает, зачем судьба подбросила нам эту встречу… возможно, чтобы мы что-то изменили. Он в своей жизни, а я – в своей.
– Спасибо, что спас меня, – наконец говорю я, рассматривая его сжатые губы. Контроль, который держит его, немного пугает меня. Потому что, кажется, что за его чертой… наша собственная пропасть. Ад. Круг за кругом. Грех за грехом.
Его уста приоткрываются, он все еще прочно удерживает мои пальцы. Не моргает, только нижние ресницы вздрагивают от напряжения, что скрывается внутри.
– Не интересно, почему я тебя спас? – резкий вопрос вырывается из него.
Он меня удивляет. То есть я сама себя об этом спрашивала. Но, в конце концов, это простое человеческое решение – спасти.
– Потому что ты хороший человек, – тихо и, если честно, неуверенно отвечаю я. Ведь я все еще не знаю, кто такой новый Марк Кано. Я сомневаюсь, что будучи капо ди капи, он смог остаться «хорошим». У них тут явно какие-то свои понятия и законы…
Бывший улавливает мою неуверенность и растягивается в насмешливой ухмылке:
– Я спас тебя, Мэри, чтобы убить самостоятельно.
Глава 4
Для того чтобы уничтожить мафию, мне пришлось ее возглавить.
– из сериала «Долина волков»
Марк
Одни сутки, превратившие жизнь в полный дурдом. Одно появление, что заставило каждое нервное окончание внутри взорваться. Мария Лен. Мэри. Вновь появилась в моей жизни и устроила войну. Внешнюю, внутреннюю, всеобъятную. Перевернула все с ног на голову и оказалась в моей постели… Черт!
Девушка-война.
Та, что научила любить, дабы со временем выкорчевать это чувство с корнем, как будто бы его никогда и не было. Та, без которой, казалось, что я жить не смогу, но смог. Та, которой я был готов простить все, но не простил в итоге. Та, за которую мог убить и, в конце концов, убил.
Ненависть – самое обманчивое и неопределенное чувство. Ты хочешь ее убить, но и убьешь за нее. Мазохизм, знаю.
– Я спас тебя, Мэри, чтобы убить самостоятельно, – не в моем характере врать, поэтому я говорю ей правду.
Даже если бы я был хорошим человеком, я не смог бы быть хорошим с ней. Я столько раз представлял, как придушиваю эту маленькую путану, что это в полной мере конкурирует с каждым проклятым эротическим сном с ее участием. И за каждый этот сон я хочу придушить ее еще больше.
Оливково-зеленые глаза расширяются, а округлые щечки начинают дрожать. Недоверие и страх блуждают ее сознанием. Большинство людей именно это и чувствуют, когда знакомятся со мной. Мэри – не исключение. Зря только ее это удивляет. Неужели она думала, что я что-то забыл? Я помню все. Как бы не хотел забыть некоторые моменты, проклятая память всегда хранит