S-T-I-K-S. БОМЖ. Алекс Лав
есть кто-то, лежит на полу, может живой?
– Дверь заперта.
– Засов там крепкий, подорвать бы, да гранат нет, здесь их иметь не положено. О, идея нарисовалась, в мастерской домкрат имеется винтовой, помню как щас; притащим, решетку с окна выдавим, а через него и внутрь попасть можно.
Тяжеленный домкрат привезли на тачке, найденной там же в мастерских. Лом еще прихватили и топор, да несколько стальных крючьев. О том, кого на эти крючья могли подвешивать, профессор старался не думать. Зацепили решетку, предварительно разбив стекло, стали отжимать. Первый раз крюк соскочил, перецепили и продолжили. Решетка выломилась не без труда – крепилась она к толстым деревянным бревнам. Ломом еще, вдобавок, поддели и тогда вытащили окончательно. Командир подтянулся, внутрь заглянул и, перевалившись через подоконник, помогая себе ногами, забрался внутрь. Сразу же загремел отодвигаемый засов, дверь распахнулась. Командир показался в проеме и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как резким рывком назад исчез внутри. Оттуда послышалось утробное рычание, раздались звуки борьбы и отборный мат. Дважды бабахнул выстрел и неожиданно командир вылетел наружу, только уже без куртки и фуражки, но с «наганом» в правой руке. Кувыркнулся через голову и попытался подняться с земли, но не успел. Из дверей за ним вывалилось нечто медведеобразное, как показалось в первый момент остальным. Вернее не остальным, а лишь Сергею Николаевичу. Аборигена рядом уже не было, его вообще нигде не было. По крайней мере, он его не видел. Напоминавшее медведя существо встало на задние лапы и бросилось на командира, не успевшего еще подняться. Но сделав лишь пару шагов, оно громко зарычало и, как бы налетев на невидимую преграду, остановилось, рухнуло на колени и стало заваливаться вперед, упав на живот и скребя передними лапами по земле. Из его спины торчал окровавленный наконечник копья. Командир, не растерявшись, подскочил к поверженному зверю сбоку и, вложив ствол «нагана» в некое подобие уха, дважды выстрелил. Зверь дернулся и затих окончательно. Командир посмотрел на торчащий наконечник, затем на Сергея Николаевича.
– Илко где?
– Там.
– Где там?
– Внизу, под ним.
Командир поморщился и, опустившись на колени, заглянул под тушу.
– Лом тащи, он его придавил, зараза, резче давай, профессор.
Перевернуть многокилограммовую тушу зверя оказалось не просто, даже при помощи лома. Пока Сергей Николаевич, бледнея и обильно исходя потом, держал лом, которым удалось немного приподнять тело «медведя», командир уже подсовывал туда притащенную им длинную толстую доску. Совместными усилиями, наконец, получилось отвалить тушу с лежащего под ней Илко, не подававшего уже признаков жизни. Получается, что он сделал все, как при охоте на медведя с рогатиной: упер копье в землю и встретил зверя наконечником в грудь, который своим весом на него и нанизался; прием действенный, но рискованный. Рогатина способна остановить падение тяжелого тела, застревая в нем. Копье же пробило