Первый после Бога. Татьяна Соломатина
со звуками падающих тел. Некоторые из тел достигали центнера, так что звукоряд был знатный.
Я тоже туда. Примус натурально ошарашен. Оглушён. Потрясён! Кто из кавалергардов и гренадеров чувств-с не лишился – визжат как девчонки. Только басом и без продыху. Жизненная ёмкость лёгких позволяет. Ну и не все из медина. Политех ещё! А королевна сидит на станке, тяжело дышит. Примус с трагическим надрывом шепчет ей:
– Боже мой! Слишком большой вес! Я же не знал, что у тебя мочеполовая диафрагма ни к чёрту! Я предположить не мог, что у такой молодой девки мышцы тазового дна ни туда, ни в Красную Армию! Всё! Всё, к чертям, вывалилось! Кишечник, матка, мочевой пузырь! Всё! Все внутренние органы! Вся, научно сказать, спланхнология налицо. То есть – на полу! Нет! Ты только вниз не смотри! Ты пока в шоке, пока боли не чувствуешь – живая ещё!
И мне командует:
– Скорую! Вызывай Скорую! Реанимационную бригаду!
Я слова сказать не успела, как королевна вниз глянула. Потому что если кому-то сказать не глядеть на пол, первым делом он глянет именно на пол! Все мы выросли на красной обезьяне, и попытках не думать о ней.
Глянула она вниз – и с копыт.
Я тем, кто остался в живых, ору:
– Идиоты! Вы что забыли, что Примус санитаром в морге судебки работает?!
Больше мы королевну не видели. Костик проставился. Безо всяких там тыкв.
А вы Хэллоуин празднуйте, как положено. С тыквами. С театрализованными представлениями и маскарадами. В искусстве главное – душа! Особенно если бюджета нет или был, но уже распилили по дороге, а то и так просто просрали. Вот тут самое время к таланту воззвать. Если талант к тому времени ещё не пьёт самолично со всеми святыми.
Санавиация, лифт и вера
Но самый идиотский розыгрыш, очень опосредованным участником последствий которого мне довелось стать, уже будучи взрослой и замужней, и даже заведующей отделением, – состоялся не на Хэллоуин, и даже не на первое апреля, а на Новый год.
Был в урологическом отделении нашей многопрофильной больницы любитель пошутить. Причём пошутить прямо, без изысков, со всей сокрушительной силой незамысловатого армейского юморка. Например, прибить тапки. Белые моющиеся такие тапки. Весело же! Коллега переоделся весь в пижамку и халатик. Где мои тапки? – а вона, в углу стоят. Моторика, шаг, доктор на полу, морда в кровь – очень смешно, короче.
Ещё этот любитель пошутить виртуозно умел имитировать голоса. Ему надо было в клоуны, или Пугачёвой в мужья. Но он зачем-то стал урологом. Талантливым урологом. Кандидатом, а со временем – и доктором наук. Оперирующим хирургом и в целом – очень надёжным товарищем. Что не мешало ему иногда бывать полным дураком. Исключительно от переполняющей его витальной энергии, не иначе. От заводного характера. От шутовского взгляда на любую ситуацию. Это как раз он автор шутки, увековеченной в моей «Акушер-ХА!», когда девица-интерн мужика в рентген-кабинет вела, крепко держа за причинное место[3].
И вот однажды этот шутник позвонил
Татьяна Соломатина, «Акушер-ХА!», «История о надувательстве». Послушать – а точнее посмотреть в исполнении автора, – эту историю, некоторые другие рассказы, и повесть «Сны Египетские» можно на ютуб-канале журналиста Александра Карлова.