Русская поэзия XVIII века. Сборник
Отсюда следовало, что общественное и государственное устройство способно либо содействовать торжеству «природного» (добродетельного) в человеке, либо подавлять исконные побуждения человеческой натуры.
Сосредоточив внимание на природной чувствительности и добрых социальных задатках человека, сентименталисты увидели в них залог идеального общественного бытия и гражданских добродетелей. Любовь к отечеству, утверждали они, проистекает из любви к человеку. Доброго гражданина образуют, по словам Руссо, «добрый сын, добрый муж, добрый отец». Старые мысли о воспитании человека наполнились в поэзии сентименталистов новым содержанием. Они заговорили о воспитании души, нравственном самоусовершенствовании.
Таким образом, сентименталисты исходили из иных теоретических предпосылок по сравнению с классицистами. Но их представление о природе человека было не менее умозрительным, иллюзорным и отвлеченным, чем идеал разумного государства у классицистов.
В произведениях сентименталистов проповедовались добродетели «естественного человека» и, главным образом, чувствительность как первоначальный источник альтруистических склонностей. Поэтому мотивы сострадания, настроения печали и тоски, переживания любви окрашивались у них в подчеркнуто личные тона и выражали авторское отношение к терпящим жизненное крушение персонажам.
Сентименталисты воспевают простой, безыскусственный сельский пейзаж, естественное окружение, мирную тишину, счастье слияния с природой.
Приятно мне уйти из кровов позлащенных
В пространство тихое лесов невозмущенных,
Оставив пышный град, где честолюбье бдит,
Где скользок счастья путь, где ров цветами скрыт, —
размышляет М. Муравьев в стихотворении «Ночь».
Интерес к внутренним переживаниям человека привел сентименталистов к пересмотру жанровой системы классицизма: ода наполнилась трогательным содержанием и «приятными» эмоциями, но все же отошла на второй план, а на первый выдвинулись жанры элегии, послания, песни и романса, высокие образцы которых создали М. Муравьев, Н. Карамзин, И. Дмитриев.
Одновременно выявились и слабости сентиментализма: подчеркнутая чувствительность видится им едва ли не единственным средством исправления социальных противоречий, а сочувствие перерастает в прекраснодушное мечтательство, в созерцательную меланхолию, сопровождаемую вздохами и слезами. Это неизбежно приводит к тому, что «большой мир» вытесняется из «малого мира», и желаемое единство между личностью и обществом оказывается нереализованным.
Действительность же настоятельно напоминала, что полнота внутренней жизни невозможна без участия отдельного человека в исторических судьбах страны. Перед просвещенным русским дворянином – современником Суворова, помнившим Петра I и его соратников, Ломоносова, – неизбежно вставал вопрос, обращенный Д. Фонвизиным (Собеседник любителей русского