Вера Падших. Терри Гудкайнд
начинать делать те добрые дела, о которых постоянно твердит мать, чтобы получить шанс на спасение. Все вокруг твердили, что ее мать – очень чуткий, высокоморальный человек. Никки тоже хотела быть хорошим человеком.
Но добрые дела казались тяжелым и суровым занятием – совсем не таким, как работа отца, где люди улыбались, смеялись и жестикулировали.
– Благодарю вас, брат Нарев, – проговорила Никки. – Я приложу все усилия, чтобы творить добро.
– В один прекрасный день с помощью таких хороших людей, как ты, мы изменим мир. Я не заблуждаюсь. В мире слишком много бессердечных людей, и нам потребуется немало времени, чтобы завоевать истинных сторонников, но все мы, сидящие в этой комнате, вместе с нашими единомышленниками по всей стране, являемся опорой надежды.
– Значит, это тайное общество? – шепотом спросила Никки.
Все засмеялись. Брат Нарев смеяться не стал, только его губы снова раздвинулись в улыбке.
– Нет, дитя. Совсем наоборот. Наше первостепенное желание и основной долг – как можно шире разнести правду о низменности людской. Создатель совершен. А мы, смертные, – лишь ничтожные черви. Мы должны сознавать нашу гнусную сущность, если надеемся избежать его справедливого гнева и заслужить освобождение в мире ином. Самопожертвование во имя всеобщего блага – единственный путь к спасению. Наше братство открыто для всех, кто желает посвятить себя благому делу и жить праведной жизнью. Большинство людей не принимают нас всерьез. Когда-нибудь они станут относиться к нам иначе.
Сверкающие мышиные глазки смотрели, не моргая, а глубокий мощный голос брата Нарева нарастал, как гневный глас Создателя.
– Наступит день, когда жаркое пламя перемен пронесется по этой земле, сжигая все устаревшее, омертвевшее и ложное, дабы новый порядок расцвел на почерневших останках зла. Когда мы очистим мир, не станет никаких властителей, повсюду будет порядок, установленный простыми людьми для простых людей. И лишь тогда не будет ни голодных, ни замерзающих, ни нищих, ни оставленных без помощи. Всеобщее благо – вот что будет превыше всего, превыше эгоистических желаний индивидуума.
Никки хотела творить добро. Действительно хотела. Но голос брата Нарева звучал так, что ей показалось, будто за ней со скрежетом захлопнулась дверь темницы.
Глаза всех присутствующих устремились на нее – настолько ли она хороша, как ее мать?
– Это звучит просто чудесно, брат Нарев.
Он кивнул.
– Так и будет, дитя. И ты поможешь приблизить тот день. И да ведут тебя твои чувства. Ты станешь солдатом, марширующим к новому мировому порядку. Это будет долгий и опасный путь. Но ты должна хранить веру. Все остальные, кто присутствует сейчас в этой комнате, вряд ли доживут до этого дня, но ты, возможно, еще увидишь в один прекрасный день тот дивный новый порядок, который наступит в нашем мире.
Никки сглотнула.
– Я буду молиться об этом, брат Нарев.
Глава 11
На следующий день, нагруженная большой корзиной