Случайный рыцарь. Николь Сноу
что-то сквозь налипающий на лобовое стекло снег. Я, по крайней мере, не замечал ничего, но он как-то умудрился удержать машину на дороге, так что мы добрались до дома и даже не пострадали.
Снег шел еще два дня. Нам пришлось использовать трактор, чтобы притащить пикап к дому. Вот так я попал на ранчо. Можно сказать, второй раз на свет народился и с тех пор ни разу не уезжал отсюда.
Да и теперь не могу, потому что пообещал Джону.
Да, я прослежу за исполнением этого безумного завещания до самого конца. Это самое малое, что я могу сделать для человека, спасшего мне жизнь в тот миг, когда я уже смирился с бесславной кончиной в одиночестве.
И если бы расплатиться по счетам было так легко, то это был бы не Джон.
Я был почти уверен, что его внучка притащится вчера. Но она сразу направилась в похоронное бюро. Об этом Шеридан предупредил по телефону.
Когда она не приехала, я предположил, что она прибудет, как только услышит все подробности в офисе адвоката. Шеридан сказал, что позвонит, когда все закончится, чтобы я успел подготовиться, и он, вероятно, так и сделал.
Только вот мой мобильник все еще на заднем крыльце со всем моим снаряжением. Там все, кроме «Смит-и-Вессона-500». Джон любил стрелять из этого пистолета, и я точно знаю, где именно он это делал.
Я тоже попрощался с Джоном. Персонально. Мне не надо было идти в похоронное бюро. Вместо этого я отошел за охотничий домик, туда, где метрах в восьмидесяти от задней стены он обычно стрелял. Джон любил мой «Смит-и-Вессон». Говорил, что это напоминает ему о больших револьверах Старого Запада, когда один-единственный выстрел был всем, что когда-либо было нужно мужчине.
Поэтому сегодня утром я положил пистолет на его любимую скамейку и отстрелял несколько магазинов, как обычно делал он. Персональный салют человеку, который оставил свой след в этом мире и в моей душе.
Хреново, что я оставил там пистолет, когда вернулся в дом.
А потом старик Эдисон решил устроить мне пробежку. Не могу его винить. Он знает, что Джона больше нет. Клянусь, если бы я в конце концов не догнал его у озера, он бы добежал до самого города и, вероятнее всего, появился бы на похоронах или на кладбище. И, может, я должен был позволить ему это. Эдисон был семьей для Джона в большей степени, чем эти незнакомцы, припершиеся в город и подсчитывающие его деньги прямо над могилой.
Конечно, Джон не согласился бы с этим. Не в том, что касается его внучки.
Он любил ее как никто другой и поклялся, что никто и никогда не сможет надурить ее в том, что он хочет оставить ей. Он обставил все так, чтобы никто и никогда не избавился ни от ранчо, ни от «Норт Эрхарт».
Присев, я надеваю носки и ботинки, затем встаю, заправляю рубашку в джинсы и направляюсь к двери. Ну что ж, пора, пожалуй, постараться провернуть эту аферу.
Надеюсь, из всех троих легче всего будет справиться с внучкой. В отличие от ее родителей она хотя бы регулярно разговаривала с Джоном по телефону. Черт, можно посчитать на пальцах одной руки, сколько раз за четыре года, что я здесь, его сын звонил старому Риду,