И снова о любви. Александр Михайлович Шустерман
машины, скользя светом фар по стенам и потолку и рисуя на них отпечаток штор. В доме все спали.
* * *
Целый день Алексей сломя голову носился по рабочим делам. Заседания, проекты, планы, сверки… то начальство бодается, то ты пинаешь какого-нибудь нерадивого работника. Так и жизнь проходит. То ты, а то тебя. Такое уж оно, среднее звено в производстве. И где та романтика, крутизна и достижения, которые представлялись ему в университете? Где полет мысли и ошеломляющие, головокружительные проекты? И повезло еще, что люди, хоть частенько и вредные, но, все же с головой дружат. В других местах буйным цветом цвело подсиживание и подковерная борьба, но не у Алексея на работе. Казалось бы – замечательно. Но и там то и дело происходили конфликты, суть которых выеденного яйца не стоила. «Детский сад, да и только…» – думал Алексей, не находя ответа на вопрос, почему Василий Палыч вусмерть разобиделся на Пал Васильича. Наверное, все же на почве последней победы Спартака над ЦСКА. Не могли же они драть друг другу волосья из-за разницы во взглядах на собственные векторы в какой-нибудь хитрой технической задаче, которая была на повестке дня.
Алексея такие конфликты очень утомляли. Ему необходимо было работать с обоими. Надев маску абсолютной беспристрастности и не вдаваясь в причину происходящего, он пытался продвигать проекты далее. Иначе становилось несладко всем, когда начальственный праведный гнев обрушивался без разбору на всех сразу и на каждого по отдельности.
Он возвращался домой. Снова как выжатый лимон. Уже смеркалось. Около дома он присел на скамейку немного передохнуть. Помедитировать. Дать вечернему холодному ветру выветрить усталость из головы. Уже совсем стемнело. Полная луна, как будто подглядывая из-за набегающих рваных облаков, добавляла серебряной краски двору, освещаемому окнами квартир.
Алексей не слышал ее шагов. Сквозь полудрему он почувствовал за спиной что-то теплое и маняще уютное. Ее руки коснулись его плеч, и мягкий голос спросил:
– Вам нехорошо?
Осознав, что это не игра воображения и ему это не снится, Алексей подскочил и увидел перед собой высокую блондинку в длинном, почти до самых пят, плаще. Ее прямые, собранные в пучок волосы отсвечивали в лучах луны. «Не задетая… в лунный свет одетая» – снова всплыла в мыслях строка из песни. Из-за густых ресниц почти не было видно цвета глаз, а на губах ее была едва заметная улыбка.
«Чего смешного?» – подумал он. – «ну, задремал человек… че с того?»
– Вам помочь? Мне показалось, что вам нехорошо.
– Нет… Спасибо, все в порядке. Я, похоже… тяжелый был день. Спасибо еще раз.
– Вы уверены, что вам не нужна помощь?
Он хотел отрицательно помахать головой, но тут ветер распахнул подол плаща, и взгляду Алексея предстала абсолютно голая нога до самого бедра. Сильное желание, невесть откуда взявшееся, пробудилось и горячей волной поднялось к горлу. Джинсы стали тесными, а шея и грудь взмокли. Усталость как рукой сняло. Он отшатнулся.
– Все же