Подкаст бывших. Рейчел Линн Соломон
найма. – Бывало и хуже.
– И правда. Спасибо, что в последнюю минуту еще раз обзвонила всех четырех гостей нашей передачи об иррациональных страхах. Ты навеки моя героиня.
Я обожаю Рути, которая пришла к нам из куда более быстрого, хотя и постоянно прерывающегося на рекламу коммерческого радио. Периодически я застаю ее напевающей себе под нос мелодию джингла[5] 1—877-KARS-4-KIDS[6]. Рути говорит, что она ее преследует.
Из дикторского кресла в центре студии – эргономичной конструкции, заказанной им в Швеции, – поднимается Джейсон Бернс. Перед ним растянулся пульт.
– Тишина в студии, пожалуйста, – говорит он своим теплым и сладким, как кленовый сироп, голосом, задерживая руки над несколькими регуляторами. Джейсон – милый парень за тридцать, которого я всегда вижу только во фланелевой рубашке в клетку и джинсах – экипировке дровосеков и коренных сиэтлцев.
Рядом с часами загорается знак «В ЭФИРЕ».
– 88.3 FM. Вы слушаете Тихоокеанское общественное радио, – говорит Джейсон. – Прямо сейчас – последние местные новости в передаче «Звуки Пьюджет». Кроме того, Палома Пауэрс задаст дрессировщице все наболевшие вопросы о поведении животных. Но сначала – новости от Национального общественного радио.
Знак «В ЭФИРЕ» гаснет. «Новости НОР из Вашингтона, с вами Шанти Гупта…»
Сложно найти более успокаивающие звуки, чем голос ведущей новостей НОР, но Шанти Гупта не утешает меня так, как обычно. Я слишком зациклена на абсолютной противоестественности того, что Доминик расположился рядом с Паломой.
Я нажимаю на кнопку, чтобы выйти с ним на связь.
– Не сиди слишком близко к микрофону, – говорю я, и он настолько пугается моего голоса в своих ушах, что брови подскакивают к шевелюре, – иначе все, что мы будем слышать, – это твое сопение.
Его рот двигается, но я ничего не слышу.
– Нажми на…
– А ты ведь и правда хочешь, чтобы я облажался, да?
Вопрос зависает у меня в ушах. Если Палома и обращает на нас внимание, то она этого не показывает, а делает пометки на полях своего плана. Внезапно мне слишком жарко в свитере.
Десять лет назад я была вундеркиндом – стажеркой, которая писала идеальные планы для выступлений, находила захватывающие темы для передач и сумела доказать Паломе и ее бывшему продюсеру – парню, который уволился, прежде чем я устроилась на его место, – что чего-то стою. «Такой спец – и это в девятнадцать-то лет! – ревел Кент. – Однажды она будет здесь главной».
Я не хотела быть главной. Все, чего я хотела, – рассказывать хорошие истории.
И вот, Доминик: наш новоиспеченный сотрудник, едва закончивший магистратуру – и уже в прямом эфире.
– Эфир через десять минут, – говорит Джейсон, прежде чем я успеваю что-то ответить Доминику. Отмахнувшись от зависти, я концентрируюсь на том, за что больше всего люблю свою работу.
Я выскальзываю из кресла и устанавливаю зрительный
Короткая и очень запоминающаяся рекламная мелодия. (