Институт благородных убийц. Анна Зимова
настроение. До конца рабочего дня мы со Светой обслужили еще в лучшем случае два десятка покупателей, которым продали какие-то мелочи (день, хоть с утра нам так и не казалось, случился неторговый).
Вечером, придя домой, я застал следующую картину: мама сидит на кухонном диванчике, всем своим видом изображая усталость, и исподлобья наблюдает за тем, как Лера (которая, наоборот, была оживленна) что-то готовит.
– Я решила попробовать сделать сегодня голубцы, – придушив крышкой струю пара, валившую из кастрюльки, Лера повернула ко мне лицо. – Скоро будем есть.
– Круто. Ты прогрессируешь как повар, – подбодрил я ее и надкусил очищенную морковку.
– А пахнут они как-то странно, – вставила мать.
Лера поджала губы.
– Зинаида сегодня все кишки мне вытянула, – вздохнула мама, – сил моих больше нет.
Я заглянул в кастрюлю. Там булькало зеленоватое месиво – Лера все мелко порубила и перемешала. А я-то уж понадеялся, что это будут настоящие голубцы, спеленутые в капустные листья.
– Мы столько для нее делаем! Она что, не понимает? Совесть нужно иметь!
– Когда ты подписываешь договор, то слова «совесть» и «понимание» там обычно не значатся, – заметил я. – Ты выполняешь работу. За это получаешь вознаграждение. Если выполняешь плохо – не получаешь.
– И что, надо мной можно теперь, как угодно, издеваться?
– Что ты теперь хочешь? Отказаться от договора? – предложил я. Разговор стал меня утомлять.
– А ты что за нее вступаешься? Мать довели, а он ерничает. Кормишь их, кормишь…
Пришлось слегка осадить ее:
– Погоди-ка. Насколько я понимаю, вчера Лера на полученные от меня деньги приобрела фарш и капусту. А теперь готовит из них…
– Ленивые голубцы, – подсказала Лера.
– Вот-вот. Счет за электроэнергию, без которой готовка невозможна, мы оплачиваем с тобой поровну. За Зинаидой присматриваем тоже на равных. Почему это ты – кормилец?
– Ой, голубцы они сделали, деловые какие. Была бы у Леры работа, не будь меня? А с квартирой Зинаидиной кто все придумал?
– Была бы у Леры работа, только другая. Она взрослый человек. За Зинаидой тоже не только ты одна бегаешь. И командиры нам не нужны.
– Да не смеши меня – «взрослый человек». Вы только рассказываете, что сейчас вот пойдете и чего-то сделаете. А сами сидите на попе ровно и ждете, пока мама все придумает. Морду воротите, а живете-то у меня.
– Тебя не туда занесло. Ты прекрасно знаешь, почему мы у тебя живем. Что ты хочешь от нас? Грамоту? Памятник? Тебя послушать, никто, кроме тебя, ничего не делает. Прекращай этот разговор. Слушать тебя противно.
Я ушел в комнату от греха подальше, а когда позже зашел в ванную, чтобы вымыть руки, увидел там плачущую Леру. Она сидела, ссутулившись на краешке ванны и запустив пальцы в волосы, лицо было мокрое и пламенно-гневное. У Леры очень нежная белая кожа, которая подвергается