Кредит доверия. Виктория Яровая
пыталась лежать тихо и неподвижно, но от попыток уснуть уже совсем отказалась. Этому не способствовали ни периодический грохот снаружи, ни красивый мужчина под боком, который не делал даже намека на близость. Ну чего я к нему пристала? Лежит себе и лежит. Может, спит уже. Это я провалилась в свои женские мечты и никак не могу из них выбраться. Не хватает еще для полноты картины обидеться на Прохора за его бездействие. М-да. Давно я не ощущала себя такой идиоткой.
– Не можешь уснуть? – вдруг раздался его тихий, слегка хрипловатый голос.
– Угу, – только и смогла ответить я, пытаясь успокоить бешено рванувшее куда-то сердце.
Мужчина приподнялся на локте и повернулся ко мне. Яркая вспышка озарила спокойное лицо и легкую улыбку на нем. Он негромко заговорил, и я слушала его, ловя каждое слово.
– Я знаю, что это неправильно. Мы мало знакомы, и вряд ли нашу встречу стоит считать судьбоносной. Но я все смотрю на тебя и никак не могу избавиться от ощущения, что просто обязан тебя поцеловать.
Мужчина замолчал, вглядываясь в мое лицо, а я замерла. То ли от испуга, то ли от предвкушения. Казалось, он вот-вот наклонится и накроет мои губы своими. Жар прошелся по телу, окутывая приятным теплом. Но я молчала, путаясь в собственных ощущениях.
– Ась, – прошептал он, – я могу тебя поцеловать?
От такого прямого вопроса на меня нахлынуло волнение и пересохло в горле. Мысли заметались в панике и схлестнулись в смертельной битве. Одни кричали: «Да! Да!». Другие накинулись на них и вопили: «С ума сошла, дура!?». А я словно наблюдала за ними со стороны и, пока они между собой разбирались, успела молча кивнуть.
– Ты ведь понимаешь, что я не захочу останавливаться? – снова шепотом спросил Прохор.
Он не спешил накидываться на меня, давая время отступить. И опять ответом был мой молчаливый кивок под обреченный шлепок по лицу моей адекватной половины и победный танец второй, сумасбродной, частички.
Мной овладело легкое смущение, словно я была неопытной девушкой, а не замужней дамой. Я лежала и не двигалась, наблюдая, как он не спеша наклоняется ко мне. Еще мгновенье, и его губы коснулись моих. Тепло, почти невесомо. Ненадолго замерли, словно пробуя на вкус, и с неохотой отстранились. До чего же приятно. Мне так захотелось продлить эту нежность.
Следующий поцелуй не заставил себя долго ждать. Такой же трепетный, но чуть более требовательный. Он дразнил, ласкал и манил подыграть ему. И я поддалась на его игривый уговор. Прижалась к крепкому мужскому телу и с тихим стоном ответила.
Губы Прохора стали настойчивыми с легким налетом грубости, которая тут же сменялась томной лаской. Я не вытерпела и провела язычком по его нижней губе, и это окончательно лишило мужчину контроля.
Одним быстрым движением он подмял меня под себя и впился в губы с жаром, который перекинулся на меня и распалил внутри обжигающий огонь. Он требовал палить к чертям все условности и надуманные барьеры. Оставить только мужчину и женщину в том первозданном виде, что сотворила природа.
Одним