Там, где бьется артерия (сборник). Николай Леонов
приглашен на «ковер» и судмедэксперт, на этот час оказавшийся в пределах Краснокуренного – приехал из Среднедонска навестить свою тетку. Лишь войдя в кабинет, где и происходило «избиение младенцев», тот сразу же позеленел и съежился. И, надо сказать, в своих опасениях он не ошибся. Перепало ему чуть ли не больше, чем всем остальным.
Он не мог ответить, какие именно экспертные процедуры им были выполнены по всем троим, умершим в Брутах. Москвичей никак не впечатлило его робкое блеяние о том, что «там и так все было очевидно». Судмедэксперту тут же были заданы новые вопросы, не менее жесткие, не менее колючие… Например, как можно было «методом научного тыка», «на глазок», установить, имелось ли у жертв загадочного убийцы прижизненное алкогольное или наркотическое опьянение? Ведь если потерпевшие перед смертью принимали что-то подобное, то это в значительной степени меняло причинно-следственную цепочку, приведшую к драматическому финалу.
А следы инъекций?! Полное отсутствие признаков борьбы, непонятный отказ убитых от сопротивления убийце объяснить действием одного лишь ужаса, парализовавшего их волю, можно было только с очень большой натяжкой. Всякое необъяснимое убийство с неочевидными причинами должно расследоваться тщательнейшим, скрупулезно-придирчивым образом. А потому любое верхоглядство в таких ситуациях, любое упрощенчество следовало считать не какой-то там заурядной халатностью, а сознательным пренебрежением к своему служебному долгу.
Судорожно «отбрыкиваясь» и пытаясь хоть как-то оправдаться, судмедэксперт наконец признался, что он, может быть, был бы и рад свои функциональные обязанности выполнять самым придирчивым образом, если бы не постоянный нажим со стороны замначальника УВД, возглавляющего следственное управление. По его словам, тот постоянно, что называется, бил по рукам, требуя проведения экспертиз по Брутам «экспресс-методом», то и дело перебрасывая на другие, менее важные происшествия. В заключение судмедэксперт, приглушив голос, попросил своих суровых «экзаменаторов» по этой теме на него не ссылаться.
– Поймите правильно: вы приехали и уехали, а мне здесь жить, – умоляюще промямлил он. – У него в Москве связи такие, что, говорят, сам начальник управления его побаивается…
Услышанное оперов удивило чрезвычайно. Подобную позицию руководителя областного уровня объяснить было непросто. Если вообще возможно. Лев и Станислав молча переглянулись, и в глазах каждого однозначно читалось: так, может, он сам каким-то боком к этому и причастен?
Запиликал сотовый Гурова. Судя по мелодии, все той же бессмертной «Как хорошо быть генералом!», это был Петр.
– Привет! Ну, что у вас там, мужики? Как дела? Еще вчера приехали, а так и не отзвонились. Уже работаете? – с бодрой жизнерадостностью заговорил он.
– Пашем. Как стахановцы на зяби, как две Паши Ангелины в угольном забое, – с ироничной патетикой известил Лев, ответив на приветствие и одновременно махнув рукой судмедэксперту – дуй за