Роман за жизнь, или Секреты из-под занавески. Инна Викторовна Рогачевская
Глянь, как исхудал? Если би не рэмень, шо держит штаны, ходил би ты с голым попом! Тётя Фира такой борщ сварила! Ты, когда кушал борщ в последний раз? Улыбаешься. А вообче, когда ты кушал в последний раз?
– В поезде подкрепился, дядя Соломон, – ответил улыбаясь.
– В поезде! Прэдставляю сибе, шо за дрэк(дерьмо) ты там кушал!
Фира, укачав внука, подсела к мужчинам за стол, с улыбкой глядя на Аркадия, который с «треском за ушами» уплетал красный борщ.
– Тётя Фира, дядя Соломон, как отец? Что за ерунда с его похоронами?
– Вей, Аркаша, таки било дело, – прокряхтел Соломон, опуская взгляд в стол.
Фира, виновато пожав плечами, поправила на голове косынку, завязанную узлом на затылке.
– Когда ушла из жизни тётя Ева, хорошая она била женчина, – сказал Соломон, – отцу стало лэбэн из нисхт файн (жизнь не мила, – идиш). Он перэстал брать заказы, больше не хотел шить людЯм одёжу. Целыми днями сидел в сквэре, рассказывая прохожим смешные истории из жизни.
– Смешные истории? – переспросил Аркадий.
– Смешные истории, – кивнул Соломон, закуривая папиросу.
– Соломон, иди во двор, там кури свои вонючие паплиросы, – возмутилась Фира, отмахиваясь от густого дыма. – Дитё в доме маленькое! А ты здесь воняешь!
– Аркашка, пойдём во двор, покурим. Поговорим за жизнь. Здесь, не то шо покурить, дишать не дадут спокойно.
Они вышли во двор, сев на лавку, закурили.
– Аркаша, на Песах (Пасху) приезжали дочери Евы, сёстры твои. Как отец радовался. Помолодел на десять лет! Давно я не видел его таким счастливым! Он тибя ждал к Новому году, а шо ты раньше припёрся?
Аркадий улыбнулся, обняв старого Соломона за плечи!
– Секрет. Хочу обрадовать отца!
– Ой, вей! Какие секрэты в нашем двОре? Тут не успеешь подумать, как Маня уже все знает! Секрэт, скажешь мине тоже. Рассмешил!
– Я поступил в аспирантуру. Получил комнату в общежитие. Остаюсь в Одессе! Буду писать диссертацию. Хватит, помотался по свету!
– А как твои ковирялки? – спросил Соломон.
– Раскопки, – уточнил Аркадий.
– Раскопки, ковирялки одно и тоже.
– Я учиться хочу, дядя Соломон!
– Жениться не собираешься, ученый?
– Над этим я ещё не думал. Успею!
Соломон крякну в ответ.
– А наш Данька женился. В Ростове жену нашёл. Хорошая девочка, сирота. Внука нам с Фирой подарила! Семёном назвали. Очень надеюсь, шо он вирастет умным и красивым, как его мать. Я все не могу понять женчин, – старик перешел на шепот. – Скажи ты мине, как такая красавица и умница, как наша Наташенька, ты ещё её увидишь, могла влюбиться в такого шлимазла, как наш Данька, ты его уже знаешь. Удивляюсь. Она у нас детский врач. Данька при ней взялся за ум. Учиться на инженэра. Пусть сибе учиться на куда хочет, лишь бы Наташа его любила.
– Аркаша у нас есть ключ от вашей квартиры, – сказала Фира, выглянув из окна. – Иди домой, искупайся. Поменяй штаны на свежие бруки, проветри попу. Яков скоро придёт.
– Нет, спасибо, я во дворе посижу!