Торговцы космосом. Фредерик Пол
непорочная молчанья, дитя неспешно льющихся веков…»[7] Что-то подобное могла бы писать Тильди, будь сейчас век поэзии, а не рекламы. Корреляция очевидна: реклама идет вверх – акции лирической поэзии падают. Людей, умеющих подбирать слова – слова певучие, волнующие, трогательные, – немало в любую эпоху. Но в век, когда в рекламном бизнесе им очень хорошо платят, все они уходят в рекламный бизнес, а поэзию оставляют бездарям и сумасбродам, что соревнуются в чудачествах, тщетно стараясь привлечь к себе внимание.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил он.
– Повторяю, Джек: теперь ты с нами. А вместе с властью приходит ответственность. Наша профессия – управлять человеческими душами. Ради этого мы ищем таланты – и берем их к себе на службу, чтобы придать им правильное направление. Играть чужими жизнями, как играем мы, можно лишь ради высочайших идеалов.
– Понимаю, – задумчиво ответил он. – Что ж, о моих мотивах не беспокойся. Я с вами не ради славы и не ради денег. Я здесь для того, чтобы человечество вновь обрело простор, а с ним и достоинство.
– Вот и отлично! – ответил я, нацепив на лицо Выражение Номер Один.
Однако про себя недоумевал. Сам-то я под «высочайшими идеалами» имел в виду Святые Продажи.
Я набрал номер Тильди.
– Поговори с ней. Ответь на ее вопросы. Можешь и сам ее спрашивать, о чем захочешь. Непринужденный, дружеский, даже задушевный разговор – вот что вам нужно. Поделись с ней своими переживаниями. И она, сама того не зная, облечет их в совершенную поэтическую форму, которая найдет доступ прямиком к сердцам и душам читателей. Раскройся перед ней полностью.
– Разумеется. А она-то, Митч, – она передо мной полностью раскроется? – поинтересовался Джек. Сейчас он напоминал статуэтку молодого, полного надежд сатира.
– Вот на это не надейся, – покачал головой я. Все у нас знали, что мужчины Тильди не интересуют.
После обеда – впервые за четыре месяца – мне позвонила Кэти.
– Что-то случилось? – спросил я, напрягшись. – Тебе нужна помощь?
Она рассмеялась:
– Да нет, Митч. Ничего такого. Просто хотела узнать, как ты, и поблагодарить за чудесный вечер.
– А как насчет еще одного чудесного вечера?
– Ужин сегодня у меня. Подойдет?
– Еще бы! Конечно, разумеется, подойдет! Какого цвета будет на тебе платье? Хочешь, куплю тебе настоящий цветок?
– Что ты, Митч, не надо широких жестов! Наш конфетно-букетный период давно позади, а что денег у тебя больше, чем у Господа Бога, я и так знаю. Хотя я действительно хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.
– Все что угодно!
– Приведи с собой Джека О’Ши. Сможешь устроить? Я видела в новостях, что сегодня утром он прилетел в наш город, и сразу поняла, что он будет работать с тобой.
– Ну… да, – отозвался я, изрядно обескураженный. – Да, хорошо. Свяжусь с ним и тебе перезвоню. Ты в больнице?
– Да. И спасибо тебе огромное. Очень хочу с ним познакомиться!
Я
Первые строки знаменитого стихотворения Джона Китса «Ода греческой урне» (