Полихромы. Серебряная Тьма. Виктория Сергеевна Кош
снова чувствовать что-то, ощущать всеми клеточками ладони бугорки и неровности. Карина взялась за нить обеими руками, обхватила ногами как канат на уроке физкультуры. И полетела вниз.
Как Алиса, подумала Карина. Додумать эту мысль она не успела, потому что рухнула, но не в кроличью нору, а прямо на руки Матвею в десяти метрах от сцены и батутного замка.
– Испытание пройдено, – сказал он радостно. – Поздравляю.
Глава 6. От Красной площади до Эйфелевой башни
Гарнизон был городом в городе. Аккуратные домики, улицы без названий, обнесенные по всему периметру железным забором из черных прутьев. Мама рассказывала, что в ее детстве сюда нельзя было войти просто так. У каждой проходной стоял часовой, непременно с ружьем, и пропускал внутрь только по специальному разрешению. Но дети все равно находили способ проникнуть за черную ограду: через сломанные прутья или благодаря личному обаянию. Детей часовые обычно пропускали без проблем.
Сейчас солдат с ружьями не было. В проходных устроили магазины; прутья, растянутые в разных местах по периметру, гостеприимно приглашали всех желающих. В гарнизоне был стадион, где тренировалась футбольная команда, а также бегали или ходили с палками обычные жители.
Они тоже ходили на стадион по воскресеньям. Папа бегал, мама прыгала через скакалку, Машка носилась как спаниель на выгуле, а Карина брала с собой ракетку и пыталась представить, что играет в сквош на Лазурном берегу, или же отрабатывала броски мяча в баскетбольную корзину.
Обычно это было весело, несмотря на то, что Карина и спорт находились на противоположных концах вселенной. Но сегодня впервые ей никуда не хотелось идти. Хотелось запереться в своей комнате, разумеется, без Машки, и думать.
Ей было над чем подумать. Вчерашний день не выходил у нее из головы. Карина последовательно металась между абсолютным неверием, подозрением и головокружительным восторгом.
Она не такая, как все. Она – полихром. Она обладает… магией.
Это розыгрыш. Конечно, розыгрыш. Они издеваются над ней.
Ерунда. Фантазии Жарова, чего от него ожидать. Забыть и не вспоминать.
Здравый смысл был всецело на стороне последней версии. Какие еще полихромы? Какая цветовая энергия? Она не Жаров, чтобы бредить наяву.
Но Карина вспоминала сверкающий камень на уроке физики, вспоминала то, что она пережила в батутном замке, и здравый смысл выкидывал белый флаг, паковал чемоданы и уезжал в отпуск, оставляя ее наедине с идеями, от которых сердце замирало как на американских горках.
В первую очередь, нужно было время. Чтобы привыкнуть к мысли о существовании полихромов. Чтобы испытать себя, ощутить в себе хоть что-то из тех удивительных способностей, которые по словам Матвея и Жарова у нее есть.
Конечно, не только у нее, но и у Тимохина. Та самая ложка дегтя, без которой никуда. Точнее не ложка, а целый грузовой вагон. Из всего класса, да что там, из всей школы вторым должен был оказаться именно