Путь над бездной. Екатерина Каблукова
в белые хлопья пепла. Ириус снял плащ и повесил его у двери сушиться, а сам прошел в комнату.
Его внимание привлекла дымчато-серая пушистая кошка. Она сидела на грубо сколоченной деревянной лавке, стоявшей у окна, и презрительно щурила янтарные глаза. Инквизитор слегка напрягся: кошка была сторожевой. Вот почему Дарина так спокойно пустила в дом.
Специально обученные, эти звери сторожили не хуже, а то и лучше собак, по команде хозяина кидаясь врагу в лицо и выцарапывая глаза. Магия на них не действовала. Котята продавались по весу: на одну чашу весов клали котенка, на другую – сыпали золото, пока чаши не уравняются. Особо ушлые продавцы котят откармливали товар, как заботливая семья гуся к празднику зимы. «Она ж расти будет, вверх тянуться. А где сил на рост брать?» – говорили они, если покупатель вдруг начинал подозревать обман. Ириус лично настоял на лишении лицензии одной троллихи, которая откармливала котят до того, что они не могли двигаться и, как правило, дохли на следующий день после покупки. Горе-продавец потом долго преследовала его в надежде умаслить. Но каждый раз при встрече получала отказ. После чего затевала скандал. Закончилась история тем, что озверевший от такой беспардонности король выставил троллиху за пределы города.
При виде незнакомца кошка неспешно потянулась, выпустив когти, по слухам, ядовитые, повела ушами и выжидающе посмотрела на хозяйку, та едва заметно качнула головой. Кошка вновь легла, не спуская с гостя пристального взгляда.
На всякий случай Ириус присел на другую лавку, так, чтоб его с животным разделял стол, на котором дымилась тарелка со свежеиспеченными сырниками. Преграда была сомнительна, кошка легко могла перемахнуть через стол, даже не задев посуду, стоящую на нем, но так инквизитор чувствовал себя спокойнее. Дарина усмехнулась и с признательностью потрепала животное по голове, кошка коротко заурчала в ответ на ласку и ткнулась лбом в руку хозяйки. Поставив на стол тарелки и крынку со сметаной, девушка села напротив, не сводя с инквизитора пристального взгляда.
– А ты не будешь? – он кивнул на тарелку.
Ведьма покачала головой:
– Я уже ела.
– Я тоже, – скорее всего, в сырниках ничего не было, но многолетняя привычка не есть ничего из того, что не ест сам хозяин, взяла свое. Она пожала плечами и встала, чтобы убрать тарелки. Ириус с задумчивым удивлением посмотрел на ведьму.
– Раньше ты использовала магию, – заметил он.
– Раньше я была дурой, – отрезала она, резко сгружая тарелки на полку около печки и избегая его пристального изучающего взгляда. Ведьма и сама была не рада, что, повинуясь порыву, позвала его в дом.
– А теперь? – в голосе инквизитора слышалась настойчивость.
– А теперь поумнела, – она спиной прислонилась к теплому боку печки и чуть откинула голову, с вызовом смотря на инквизитора сверху вниз. Он со вздохом облокотился на стол, опираясь подбородком на сплетенные пальцы рук:
– Зачем ты меня позвала в дом?
Дарина не ответила, лишь кивнула в сторону