Останься. Валерий Горшков
что хотя бы как-то могло указывать на недавнее присутствие людей – слишком тихая, слишком чистая, слишком пугающая.
Дорф подошёл к окну и отодвинул жалюзи в сторону, глядя вниз на безлюдную улицу. Только сейчас он заметил, насколько она была пустынной. Не было никого – ни прохожих, ни проезжающих автомобилей, ни даже Байды-Дэйва – местного бездомного, который в это время обычно рылся в мусорных баках в поисках чего-нибудь полезного, толкая перед собой переполненную хламом гремящую тележку. Последние два года Байда жил в долгострое напротив клиники, и из окна ординаторской отлично был виден второй этаж, где бездомный в бочке сжигал мусор, чтобы согреться холодными вечерами. Бочка ещё чадила, но на старом матрасе в углу Дэйва не было.
Отвернувшись от окна, Саймон снова увидел висящие под потолком часы. Пододвинув стул к стене, он буквально сдёрнул их с крепления. 3:15. Его взгляд упал на наручные часы, остановившиеся ночью. 3:15.
Сшибая всё на своём пути, Дорф вылетел из ординаторской, пронёсся по коридору, толкнул дверь и скатился по лестнице на подземную парковку, где с третьей попытки вставил ключи в замок и наконец уселся в машину.
Двигатель яростно взревел под капотом. Саймон слишком круто заложил руль и чиркнул алым бортом машины колонну. «Чарджер» клюнул картером бетонную рампу на выезде с парковки, жадно вгрызся резиной в асфальт и, прочертив чёрные полосы на повороте, помчался по пустым улицам. Саймон держал у уха телефон.
– Давай, Джен, возьми трубку, – сквозь зубы шипел он, но в ответ слышал одни гудки.
– У-у-у…
«Додж» забарабанил покрышками по решёткам ливневой канализации, ткнулся колесом в бордюр и отскочил обратно на проезжую часть, визжа резиной.
– У-у-у…
Вслед за пролетевшим на красный автомобилем с дороги поднялись клочки газет, полиэтиленовые упаковки и другой мелкий мусор.
– У-у-у…
Ещё один светофор.
– У-у-у…
Саймон корил себя за то, что был таким невнимательным, за то, что с самого утра не позвонил Дженни. Он не понимал, что произошло, да и не хотел понимать. Исчезновение людей его бы не напугало так сильно, если бы у него не было оснований полагать, что вместе с ними может исчезнуть и Дженни. А могла и не исчезнуть – кто знает? Она вполне могла ещё гостить у родителей, могла ехать домой, а может, уже приехала. Дорф не знал.
– У-у-у…
У Саймона появилось отвратительнейшее по ощущениям чувство – будто он до сих пор просто спит. Всё это – дурацкий сон. Не могут все так просто взять и исчезнуть, как в каком-нибудь идиотском фильме.
– Абонент не отвечает или…
– Да чтобы тебя, – он переключил передачу и снова набрал номер.
– У-у-у…
– Давай, малышка, ну где же ты?
Не выпуская из рук телефона, он буквально выпрыгнул из ревущего автомобиля, тот дёрнулся, прокатился ещё немного и заглох, упёршись бампером в соседский сетчатый забор. Дверь никак не поддавалась,