Сын. Анастасия Головачева
в другую комнату. Гардеробная. Там было полно нарядов. И вечерние платья, и деловые костюмы, и нижнее белье. Мария поставила Нину смирно напротив зеркала и стала молча подбирать одежду.
– Начнем с платья, – строго объявила она и вручила Нине блестящую вещь на вешалке. Это было платье в пол, увешанное зелеными пайетками, на одной бретельке, с высоким разрезом. – Переодевайся. Я тебе помогу.
Когда Нина увидела себя в этом платье, из ее глаз чуть не брызнули слезы: такой шикарной она не была ни разу в жизни.
– Выходи, – поторопила Мария, – Вадик ждать не любит. И Павел Сергеевич тоже.
Она вывела Нину из гардеробной и провела в зал. Маша знала, кто такая Нина, относилась к ней как к мусору. Она презирала проституток. А еще любила Павла и считала, что тот со шлюхами спит, а на нее не обращает никакого внимания. Из-за этих заблуждений ненависть Марьи к ночным бабочкам брутального мужчины была невероятно велика. Только вот проявлять ее она в полной мере не могла: страшилась сутенера.
Большое и светлое помещение с оборудованием для фотографии. Павел уже ждал, сидя в кожаном кресле. Вадик настраивал фотоаппарат.
– Мы готовы, – с лицемерной улыбкой объявила Мария.
Мужчины обернулись. Каждый из них принялся расхваливать Нину. Та же поплыла. Она не думала о том, что является далеко не первой шлюхой, которую тут преобразили. Она думала лишь о своем великолепии и источаемых комплиментах. И мысли не могла допустить бедная, что это все фальшь. Цель всех похвал была лишь в том, чтобы раскрепостить Нину, чтобы работать с ней было проще. На остальное ее сутенеру и его шестеркам было плевать.
– Приступим! – объявил Вадик и начал учить Нину, где и как ей встать, куда смотреть, что делать.
Девушка была неуклюжей, но старалась. Особенно ей хотелось произвести впечатление на своего патрона. Было очевидно, что она начинает питать к нему симпатию. Такая своеобразная облегченная версия стокгольмского синдрома. А чем сутенер для подневольной не маньяк?
Фотосессия в платье прошла удовлетворительно. Затем была в купальнике. Там Нине было уже сложно. Она чувствовала себя голой, хотя все интимное было прикрыто. Но ей было стыдно. Так бывает. На пляже, где все без одежды, ты не стесняешься обнажаться. Но оголять свои части тела перед одетыми людьми совсем другое дело. Ты начинаешь чувствовать себя по сравнению с ними уязвимым. Оттого и стыд. А уж Нина, жившая в Озерках, где и пляжей никаких не было, не привыкшая к купальникам, вообще чуть было не пала духом. Комплименты и подбадривания Вадика не помогали ей раскрепоститься. Но когда за работу взялся Павел, стало легче. Отфотографировать удалось. Самое сложное началось, когда девушку одели в кружевное нижнее белье. Тут Нина замкнулась. Павлу даже пришлось проводить с ней индивидуальную беседу. Ему не привыкать. Сколько милых интеллигенточек до этого приходилось переубеждать. С Ниной было даже легче, чем с другими. Ее куриный мозг поддавался на уговоры куда охотнее. Кое-как, но она пошла дорабатывать. Во время съемки Павел продолжал выкрикивать похвалы на пару с Вадиком, это разжигало в Нине «модель»