Тайны старого подвала. Сергей Бойко
сразу столько воспоминаний, что ему пришлось остановиться и привести свои нервы в порядок.
Наконец он шаг за шагом стал продвигаться по коридору, который когда-то ему казался бесконечным. Он с тревожной радостью смотрел на двери классных комнат, за которыми когда-то сидел, волнуясь перед ответом, где шалил, и где с таким нетерпением ждал звонка.
Он никогда не думал, что встреча с детством будет такой оглушительной.
Николай Андреевич очень хорошо понимал чувства своего бывшего ученика и потому не проронил ни слова, пока они не подошли к двери с надписью «Директор». Ах, сколько раз Миша стоял перед этой дверью, волнуясь или радуясь, но никогда – равнодушно.
Они вошли в комнату, где сидела когда-то секретарша Евдокия Ефимовна, и Миша Дубинин узнал ее стол, отыскал глазами даже тот деревянный стакан, в котором она держала карандаши и ручки. Пишущей машинки не было. Вместо нее стоял самовар, небольшая горка тарелок и чашки с блюдцами. Конечно, он сразу же нашел и ту дверь, которую охраняла секретарша и за которой сидел Николай Андреевич и ждала его всегда то ли взбучка, то ли похвала. Он так и не выпустил за весь путь по длинному коридору руку сына и только сейчас заметил это.
– Ну что же, садись, Миша Дубинин, – сказал хозяин, – и ты садись, Дубинин-младший. Будем чай пить. Только ты, Вова, сначала зажги лампу.
– Да-да, – будем чай пить! – взволнованно сказал Вовкин папа и развернул на столе большой пакет. – У меня как раз обеденный перерыв, и я кое-что захватил с собой.
«Кое-что» – это была баночка ветчины, две баночки шпротов, баночка с джемом, полкруга колбасы, большой кусок Российского сыра, яблоки, конфеты, булка мягкого хлеба и несколько пирожков.
– Ты так много ешь? – шутливо погрозил ему Николай Андреевич.
– Нет, конечно, это на всех! – смутился Дубинин-старший.
– Ну ладно, я знаю, что это ради меня. Спасибо. Так, лампа горит, теперь, мальчик, разжигай самовар!
– Он у вас совсем освоился! – улыбнулся отец.
– Хороший парень! – согласился Николай Андреевич. – Ну ладно, пока готовится чай, пойдем-ка ко мне в кабинет.
…Отец был также поражен, как и сын, когда попал в волшебную страну. Он осторожно ступал по дорожке из желтого кирпича и рассматривал экспонаты музея вспоминал детство, узнавая изделия друзей.
Когда он все осмотрел, Николай Андреевич указал на кресла у двери, – садись, Миша, поговорим!
– О чем же? – с трудом собираясь с мыслями и все еще пораженный чудом волшебной сказки, спросил Дубинин-старший.
– О сносе твоей школы! – Николай Андреевич строго посмотрел на ученика. Я все знаю, и потому живу здесь. Но учти: как капитан последним покидает тонущий корабль, так и я последним спущусь по деревянным ступеням…
– К сожалению, у меня уже есть приказ о сносе школы.
– И у тебя не дрогнет рука уничтожить свое детство?
– Дорогой Николай Андреевич! На этом пустыре вырастет другая школа, еще выше, еще красивее! У школы будет свой стадион, парк.
А Николай Андреевич