Зотика. Кларк Эштон Смит
для людей. Через некоторое время в глиняных сосудах ему принесли воду и зерно, но он не мог есть зерно. А позже, когда время подошло к полудню, он услышал крики людей и вопли птиц в башне. И перекрывал этот шум звон оружия и грохот валунов, падающих со скал. Так что Еворан знал, что его моряки и солдаты, видя, что его унесли и держат в башне, напали на нее, пытаясь его освободить. И еще был шум, переходивший в ужасный и зверский – крики смертельно раненных людей и мстительное карканье гарпий. Потом шум битвы и крики стали слабеть и Еворан понял, что его люди не сумели захватить башню. Надежда угасла, умерла, растворившись в темном мраке отчаяния.
Наступил полдень, солнце снизилось над морем и его лучи коснулись Еворана, скользнув через западное окно и словно в насмешку окрасили прутья его клетки в золото. Теперь свет залил комнату, а после сгустились сумерки, сплетая словно паутину дрожащие фантомы из бледного воздуха. И между закатом и темнотой ночи, вошла вечерняя охрана, чтобы освободить птицу, которая весь день охраняла пленного короля. Вновь прибывшая птица обладала ночным зрением – ее глаза пылали желтыми огнями, и ростом она была с Еворана, но была сложена совершенно по другому. У этой птицы были крепкие ноги, как у курицы. Еворан взглянул в глаза птицы, которые горели, взирая на него. По мере того, как становилось все темнее, ее глаза разгорались. Едва ли король мог выдержать пристальный взгляд этой птицы. Но скоро поднялась луна – почти полная. Комнату залил серебристый цвет, и глаза птицы побледнели. И тогда Еворан задумал отчаянный план.
Его тюремщики, решили, что все его оружие потерянно и позабыли удалить с его пояса мизрекорд – длинный, обоюдоострый и острый, как игла, кинжал. Украдкой сжав его рукоятку под мантией, король притворился, что ему стало плохо, застонал, стал метаться в конвульсиях, ударяясь о прутья клетки. Когда король начал это представление, большая птица подобралась ближе, заинтересовавшись, пытаясь понять, что беспокоило короля, наклонила голову, напоминавшую голову совы, просунула ее между прутьями клетки. А король, симулируя сильные конвульсии, вытянул кинжал из ножен и резко ударил в вытянутое горло птицы.
Сильное желание вернуться домой охватило короля, и орущая птица залила его кровью. Птица упала, так шумно хлопая крыльями, что Ево-ран испугался, что от этого звука проснуться все обитатели башни. Но оказалось, что его опасения беспочвенны. Ни одна птица не заглянула в палату. Скоро агония стража прекратилась, и он неподвижно застыл большой кучей взъерошенных перьев. Тогда король продолжил выполнять свой план, и без особого труда снял задвижку с широкой бамбуковой двери из прутьев. Подобравшись к началу деревянной лестницы из тика, которая вела в нижнюю залу, король посмотрел вниз и увидел повелителя птиц, спящего в лунном свете на своем каменном окуне. Тот спрятал под крылом свой ужасный клюв-кирку. Еворан боялся, что если он спустится в палату, правитель проснется и увидит его. А потом королю пришло в голову, что нижние этажи башни могли хорошо охраняться