Грехи отцов. Джеффри Арчер
пола кусок мыла и начал мыться. Гарри ступил под холодную воду второго душа, и мгновением позже Куинн передал ему маленький обмылок.
– Напомните мне поговорить с начальством о льготах, – сказал офицеру Куинн, беря полотенце размером не более кухонного и пытаясь вытереться.
Губы Хесслера остались поджатыми.
– Одеться, и марш за мной, – скомандовал он, прежде чем Гарри успел намылиться.
И снова Хесслер энергично зашагал по коридору; полуодетый и мокрый Гарри торопливо поспевал за ним. Они не останавливались, пока не подошли к двойной двери с табличкой «Склад». Хесслер решительно постучал, и та распахнулась, явив офицера с кислой физиономией человека, который утратил вкус к жизни. Он курил самокрутку. Увидев Куинна, офицер улыбнулся.
– Не уверен, Куинн, что твою последнюю робу успели вернуть из прачечной, – сказал он.
– Тогда выдавайте мне все самое новое, мистер Ньюбонд, – ответил Куинн. Он нагнулся, вытащил что-то из другого носка и снова украдкой передал Ньюбонду. – Запросы у меня скромные. Одно одеяло, две хлопчатобумажные простыни, одна подушка, одна наволочка… – Офицер поочередно брал названное и складывал на прилавок в аккуратную стопку. – Две рубашки, три пары носков, шесть пар трусов, два полотенца, одна кружка, одна миска, один нож, одна вилка, одна ложка, одна бритва, одна зубная щетка и один тюбик зубной пасты. Я предпочитаю «Колгейт».
Ньюбонд не делал комментариев, а груда все росла.
– Что-нибудь еще? – в итоге спросил он Куинна, как ценного клиента, который наверняка еще вернется.
– Да, моему другу лейтенанту Брэдшо понадобится такой же набор, а поскольку он офицер и джентльмен, то непременно получит самое лучшее.
К удивлению Гарри, Ньюбонд занялся сооружением второй груды. И все это, подумал он, благодаря заключенному, случайно подсевшему в автобусе.
– Следуйте за мной, – велел Хесслер, когда Ньюбонд успешно справился с заданием.
Гарри и Пэт схватили свои пожитки и устремились по коридору. По пути к камерам пришлось делать несколько остановок, пока дежурный офицер открывал и закрывал решетчатые ворота на переходах. Когда они наконец перешли в крыло корпуса, их приветствовал шум множества заключенных.
Куинн заметил:
– Вижу, что мы на верхнем этаже, мистер Хесслер, но я не стану пользоваться лифтом, поскольку мне нужны тренировки.
Офицер проигнорировал его замечание, продолжая шагать мимо галдевших узников.
– Мне кажется, вы говорили, что это тихое крыло, – произнес Гарри.
– Ясное дело, мистера Хесслера здесь недолюбливают, – прошептал Куинн за мгновение до того, как все трое подошли к камере номер триста двадцать семь.
Хесслер отомкнул тяжелую железную дверь и потянул ее на себя, чтобы впустить новоиспеченного и закоренелого преступников в дом, который Гарри заполучил в аренду на следующие шесть лет.
Гарри услышал, как она с лязгом захлопнулась позади. Он оглядел камеру и заметил, что с внутренней стороны нет дверной ручки. Две койки, одна