Философия как духовное делание (сборник). Иван Ильин
истории искала свой предмет.
Чего же именно искала здесь философия?
[Лекция 11], часы 29, 30
Философия как познание абсолютного
1) Мы прошли мысленно все четыре плана, в которых может вращаться и искони вращается философия: пространственно-временную вещь, временно-субъективную душу, объективный тождественный смысл и объективную верховную ценность.
То, о чем говорила и что имела в виду философия, всегда определялось ею в этих терминах и возможностях. Сферы или элементы брались ею или в чистом виде, или в смешанном виде.
Предмет философский получает отсюда ряд определений, ограниченных в своих возможностях. Если брать элементы в их чистом виде, то получается четыре возможности: чистый материализм, чистый психологизм, чистый логизм и чистый трансцендентализм. Если брать элементы в их смешанном виде, то сочетания могут возникать: из двух, из трех и из четырех элементов.
Именно, из A, В, С, D:
по два: АВ, AC, AD, BC, BD, CD шесть,
по три: АВС, ACD, BCD, ABD четыре,
по четыре: ABCD один.
А всего пятнадцать.
Не все эти сочетания могут быть найдены осуществленными систематически в истории философии: отчасти потому, что некоторые из этих смешений или сращений слишком уж очевидны в своей нелепости, отчасти потому, что самое задание философское не потерпело бы такого смешения.
Однако Вы можете быть уверены, что нет философского учения, которое не представляло бы из себя или одну из этих чистых возможностей, или одно из смешений.
Возможность таких смешений, их пределы и границы, их категориальную сущность и предметные последствия мы увидим в дальнейшем.
А теперь спросим себя: чего же именно ищет и искала философия в этих сферах?
2) Философия искони утверждалась как знание о безусловном. Она ищет именно безусловного. Что же есть безусловное и что значит – искать безусловного?
Рассмотрим эти вопросы в таком порядке.
3) Безусловное, как показывает самое слово, есть нечто такое, что не имеет условий, что свободно от условий. «Условие» есть всегда отношение между некими двумя величинами; если нет двух, то невозможно и обусловливающее отношение; «условие с самим собой» предполагает раздвоение воли и хотения или, во всяком случае, разные мгновения жизни (так: моральная воля раздваивается в себе, порочная воля предпочитает объективировать необходимое другое – в образ диавола).
Итак, нет двух величин, представляющих друг для друга инобытие – и невозможна обусловленность (вот почему последовательные метафизики стремились свести мир к стройному единству: показать, что безусловное даже и не может быть ничем обусловлено, ибо, кроме него, ничего нет – Парменид, Спиноза, Гегель).
Далее. «Условие» есть всегда известное отношение между двумя величинами. Могут быть две величины вполне изолированные, ни в каком отношении не стоящие. И тогда они не обусловливают друг друга. (Таковы монады Лейбница. Абсолютно-замкнутые, не имеющие окон, свободные от всякого взаимодействия