Особый эффект. Бумеранг. Татьяна Касьяненко
шедевров античного искусства, скульптуру «Геракл и кентавр». Продолжали бродить по коридорам, пока не наткнулись на знаменитое полотно Сандро Боттичелли – «Рождение Венеры».
– Поговаривают, что моделью для Венеры послужила Симонетта Веспуччи – настоящая красавица Флоренции – рассказываю я.
– У меня на этот счет большие сомнения, как по мне она самая обычная девушка – высказал свое мнение Чезаре.
Мы изучали, рассматривали великолепие, пронесенное через столетия. Каждая картина поражала своей исключительностью и индивидуальностью. У меня перехватило дыхание, когда мы подошли к творению Леонардо да Винчи – «Благовещение». Композиция идеально передает любовь художника к природе. Он изобразил подробно и натурально всякий её элемент.
Мы прогулялись ещё по нескольким отделам музея и в скором времени покинули его.
– Куда пойдем дальше? – поинтересовался Чезаре.
– Можем прогуляться к площади Микеланджело.
Он покрутил головой в разные стороны, а после взял мою руку и повел к мосту Понте – Веккью.
Прогулка к площади должна была занять, по меньшей мере, час, и я увидела неплохую возможность, чтобы хорошо узнать Чезаре, задавая ряд интересующих меня вопросов.
– Расскажи мне о своих родителях? – немного помедлив, я спросила о том, что давно тревожит.
Он глубоко вздохнул.
– Моего отца звали Бернардо, он был учителем биологии. Любил проводить время на природе. Мы часто с папой выезжали в горы и оставались там минимум на неделю. Мама сначала злилась, а потом смирилась с нашим увлечением. Когда мне было двадцать лет, у отца случился сердечный приступ, к сожалению, он не смог его пережить – рассказал Чезаре, печально.
– Мне жаль, а мама?
– У моей мамы Деборы были очень длинные черные волосы, я восхищался ею. Несмотря на возврат, она уделяла особое внимание внешности, я никогда не видел, чтобы она дома была в бесформенной одежде, наоборот это были платья, которые подчеркивали её плюсы. Отец боготворил мать, он с особым трепетом к ней относился. Я помню, как ей было без него тяжело и думаю, что тоска по отцу сгубила её.
– Чезаре, мне искренне жаль, что так произошло – постаралась я проявить сострадание.
– Это было восемь лет назад, я смог смирится с их утратой – он старался выглядеть спокойным.
– Почему ты не остался жить в Берлине?
Он задумался и озадачено посмотрел на меня.
– Я никогда не думал, чтобы остаться в Германии навсегда, это была сначала работа, а потом развитие собственного бизнеса. Когда достиг ожидаемого результата, вернулся домой. Мне не особо там нравилось, немцы излишне педантичны и нереальные скупердяи – коротко отвечает он и с юмором продолжил – Сегодня, меня ждет допрос с пристрастиями?
Он смеётся, а на его лице сияет белозубая улыбка.
Мы неспешно идем по историческому мосту. Вокруг ходят толпы сумасшедших туристов, а респектабельные потомственные ювелиры