Полночная злодейка. Elza Mars
что этот урок станет намного полезнее многих остальных, которые я получила в прошлом. А что касается уехать сейчас… Поступить так при сложившейся ситуации станет равным признанию поражения. Я не терплю поражений, папа.
– Габриэль…
– Я хотела бы доказать, что я сильная, нежели слабая, и имею характер, чтобы довести это дело до конца. Осталось всего несколько месяцев… – Габриэль внезапно замолчала, а глаза заблестели. – Я думаю, что мама одобрила бы то, как я поступаю.
Тёплая волна окутала Жерома, и опять горло засоднило. Габриэль до крайней степени близка по духу своей мамы, хотя едва помнит…
Он не мог ей отказать и прошептал:
– Если ты так хочешь. – Габриэль порывисто поцеловала его и он вынудил себя улыбнуться. – А вот что… зачем же я приехал…
– Да, да! – К нему вернулась прежняя Габриэль. – Ты привёз то, что давно обещал?
Пуанти не сказал ни слова, пока она распаковывала большую коробку, которую он вытащил из укромного уголка, а потом, крича от радости, рассматривала сшитое в Британии роскошное платье из шёлка и бархата. Жером смотрел, как она приложила платье к себе и возбудившись, тараторила о том вечере, когда впервые наденет наряд. Он попрощался с Габриэль, стоя в приёмной монастырской школы и смотря, как она удаляется по лестнице.
Как только она поднялась по ступеням, он приказал ожидавшему его кучеру забрать коробку с платьем. Неторопливо и решительно Пуанти пошёл в кабинет главной монахини. Он постучал, потом вошёл, услышав тихий ответ.
Мать-настоятельница с торжествующим лицом ждала его.
– Чем могу служить вам теперь, господин Пуанти?
– Вопрос не касается того, можете ли вы служить мне. Вопрос касается того, смогу ли я теперь служить вам. – Его лицо резко превратилось в злобную маску, и он заскрежетал: – Не пришёл бы я внезапно сегодня увидеться с дочкой, ваше отношение к ней так бы и оставило меня в неизвестности. Мне страшно представить, сколько раз вы или ваши сёстры подвергали Габриэль подобным обращениям, ведь лишь теперь до меня дошло, что некоторые трудности, связанные с пребыванием тут, она утаивала от меня. – Жером выдержал паузу, стараясь держать себя в руках, а потом продолжил: – Габриэль убеждена, что заслужила унижение, которому вы подвергли её сегодня. Но я думаю по-другому! Я требую убрать подобные перепалки, если монастырская школы и дальше рассчитывает на мою поддержку и помощь тех благотворителей, которых я привлёк!
– Господин, я уверена, что Габриэль превосходно понимает справедливость такого наказания.
– Она – моя дочь, и только я имею право судить об этом! Я привёл её к вам, чтобы она получила образование, а не подвергалась унижению!
– Господин Пуанти, пока Габриэль состоит на нашем попечительстве, мы в ответе за её благополучие. Мы могли бы заслужить упрёк в небрежном к ней отношении, если бы не приучали её к дисциплине, которая нужна для достижения подлинного взросления.
– С Габриэль не должны обращаться, словно она обыкновенная рабыня!
– Мы обязаны трудиться ради нашего спасения.
– Но