Номенклатор. Книга первая. Игорь Сотников
демонстрирует большое знание тех истин, на которых базируется юридическое право, сказав следующее. – Ищи кому это выгодно и отыщешь того, кто украл плащ.
– Интересно. – Проговорил Цициннат, искоса посмотрев на Публия. – И кому по твоему разумению выгодна эта кража плаща? – спрашивает Цинциннат, ожидая чего угодно, но только не того, что ему сейчас сказал Публий. – Ещё божественный Август издал указ о том, что римский гражданин должен отличаться от не гражданина ношением тоги, плаща и закрытых сандалий. И как мне думается, то первое дело для чужестранца, задумавшего затеряться среди граждан Рима, так это накинуть на себя атрибут внешней отличимости гражданина, его плащ.
И только это Публий сказал вслух, как до него донеслась уж очень не простая мысль о преступных замыслах того человека с горящими глазами, кто есть не самый простой чужестранец, скрывающийся от своих кредиторов и решивший укрыться под плащом гражданина и в этом Городе от своих преследователей, а этот чужестранец прибыл сюда с более секретной и непростой миссией, как можно сперва подумать и им подумалось. И для того чтобы всё держалось под секретом и вне известности и даже подозрения со стороны тех людей, кто кровно был заинтересован в том, чтобы миссия этого человека не реализовалась в свой успех, он, этот чужестранец, прибегнул к такой скрытности своего я и нахождения здесь.
А вот что это за миссия такая и кто этот чужестранец, то у Публия для разгадки этой тайны не хватает воображения, раз у него нет для этого больше никаких подсказок.
А вот Цициннат не меньше удивлён, чем Публий, услышав такой ход мысли в устах Публия. Он-то ожидал самых банальных вещей от него, типа опустившийся до последней черты гражданин, таким образом решил поправить свои имущественные дела, а может у него руки, пока их не отрубили, тянуться ко всему, что плохо лежит, где так же имел бы своё место случай с кредиторами этого невыносимо громко беснующегося и склочного гражданина, с кого очень сложно взыскать долг, вот и приходиться прибегать к таким жестоким мерам по принуждению его к выплатам своих долгов, а тут вон какое дело.
– Пусть паскуда почувствует, как нездорово чувствуется, когда тебя обкрадывают. – Примерно так рассуждали кредиторы Амва Сепрония, занимательного типа насчёт не отдачи своих долгов и выплаты по своим обязательствам. Чем он, а также громким голосищем и умением отчаянно себя показывать, и приметился Цинциннату, перед кем стоял в ближайшем времени вопрос выборов на одну важную должность, и ему в своей команде такие люди, как Амв Сепроний, щедрых на обещания и скупых на их выполнение, не помешает.
Но с Амвом Сепронием можно обождать, а сейчас у Цинцинната есть для Публия заманчивое предложение.
– Ты, Публий, выказываешь большое здравомыслие в понимании юридических обстоятельств дел и объяснения ими гражданских взаимоотношений. – Говорит Цинциннат. – И я, пожалуй, тогда сделаю большое упущение, если не сделаю тебе предложение – выдвинуть твою кандидатуру на место