Звездная река. Гай Гэвриел Кей
его увидеть, он настаивал на этом. Может, завтра?
Еще во время той первой встречи Шань подумала, что ей, возможно, придется стать практичной стороной в этом браке.
Она подумала, что может с этим справиться. Вай не узнал цитату из поэмы, которую она ему привела, не подчеркивая этого, но эти строчки не были широко известными. А он, не стесняясь, обсуждал с женщиной предметы прошлого, которые его так волновали. Она решила, что есть и худшие увлечения, которые приходится делить с мужем.
Брак обычно не предполагал возможности совместных занятий (и увлечений тоже).
Кажется, ее отец сделал ей еще один подарок. Если этот мальчик все еще оставался мальчиком, несколько эксцентричным и напряженным, то он вырастет (и она вырастет). Мать не показалась ей властной, хотя недовольство образованием Шань присутствовало. Оно всегда присутствовало.
Позже она поклонилась отцу и сказала, что почтет за честь выйти замуж за Ци Вая, если семья Ци Вая одобрит ее, и что надеется когда-нибудь родить ему внуков, чтобы он учил их, как учил ее. Она держится за эту мысль. Она может себе это представить.
Сегодня вечером, однако, слушая сверчков в ночи, она чувствует грусть и тревогу одновременно. Отчасти причиной этому – приключение, то, где они находятся. Путешествия не занимали большого места в ее жизни. Еньлинь во время фестиваля может чрезмерно взволновать человека. Не говоря уже о мужчинах, с которыми она сегодня познакомилась: тот, в доме которого они ночуют, и другой.
Ей не следовало говорить то, что она сказала, о его стихотворениях «Красный утес». О чем только она думала? Он, наверное, решил там, в беседке, что она – тщеславная самонадеянная девушка, и служит доказательством того, что неправильно давать женщинам образование. Он смеялся, улыбался во время беседы с ней, но мужчины могут это делать и думать совсем другое.
Она действительно сказала ему, что запомнила два этих стихотворения. Она надеется, что он это запомнит, примет это за извинение, как отчасти и было.
За окнами из шелковой бумаги темно. Сегодня безлунная ночь, сверчки продолжают стрекотать, ветер стих, птицы смолкли. Она бросает взгляд на постель. Ей больше не хочется спать. Она смотрит на книги на письменном столе, но тут в коридоре раздаются шаги.
Она не боится. Успевает удивиться себе и тому, что, кажется, все-таки не закрыла дверь, когда он входит в комнату.
– Я увидел свет, – произносит он тихо.
Половина правды. Его комната находится в передней части дома, по другую сторону от столовой. Ему пришлось пройти сюда, чтобы увидеть у нее свет. Так работают ее мозги. Она чувствует, что сердце ее стремительно бьется. Но она действительно не боится. Слова не имеют значения. Ты не думаешь и не пишешь слово «боится», если это неверное слово.
Она по-прежнему одета в голубой жакет с золотыми пуговками, в котором была на ужине, на нем вытканы фениксы. Ее волосы все еще заколоты, хотя теперь в них нет цветка, он стоит в вазе у кровати.
Она кланяется ему. Можно начать с поклона.
Он