Не Золушка. Екатерина Ильинична Агаева
ей и так было понятно, что ни к чему хорошему.
Нэлл собрала все свое самообладание, она стала думать о своих предках, которые во время второй мировой войны помогали евреям перебраться из Европы в США, о своих бабушке и прабабушке, которые организовали в это время госпиталь для солдат в их фамильном замке.
–Если они революционеры, то, наверное, упоминание о моем происхождении будет излишним – подумала Нэлл.
– Я сейчас встану, толкну того, что торчит у меня за спиной, постарайся дать мне в руку свою заколку для волос – по-испански сказал ей Хосе.
Нэлл все поняла, на лице у нее не дрогнул ни один мускул.
– Что он сказал, переводи давай, хватит тут нам сказки рассказывать – один из полицейских-бандитов толкнул ее.
– Да спросил, чего хотите от нас – Нэлл прикинула, что парни не сообразят по количеству слов – действительно он спросил это или что-то другое.
Хосе распрямился, вскочил со стула, на котором сидел, оттолкнул его назад и нанес удар ногой тому бандиту, что стоял у него за спиной. Раздался хруст ломающегося сустава. Тот, кто получил удар, с диким воем повалился на пол, второй вскочил из-за стола и бросился к ним. Нэлл заорала как пожарная сигнализация. Вбежали еще какие-то люди, началась суматоха, во время которой она спокойно вынула шпильку из своей прически и вложила Хосе в руку.
– Надеюсь, он сможет расстегнуть наручники.
Хосе, после того как ему несколько раз врезали, увели в камеру. Нэлл, оставшуюся в кабинете продолжили допрашивать, думая, что без его присутствия сломать ее будет легче.
– Вы всю свою жизнь были рабами. А мои предки всегда были свободными, наша семья воевала всю свою историю, начиная от германских племен, крестовых походов и заканчивая бесконечными нападками антиглобалистов, грин писа и прочих бездельников, которые тратили свои жизни на бесполезные митинги. – Такие мысли вращались в голове Нэлл. Она должна соответствовать своей семье.
Не получив от нее никакого другого ответа, кроме того, что они являются гражданами США, бандиты, вернее полицейские, решили пойти другим путем.
– Мы сейчас приведем твоего дружка и, или его убивать начнем у тебя на глазах, или тебя потрахаем у него на глазах. Посмотрим, как вы тогда запоете.
– Лучше бы вы этого не делали – спокойно сказала Нэлл, хотя внутри у нее все похолодело.
– Моя семья очень богатая и влиятельная. Если вы не хотите получить международный конфликт между вашей страной и США, то вам лучше нас отпустить.
– Ваши американские прихвостни остались в Киеве. Здесь свободное демократическое государство.
Слово «прихвостни» Нэлл не поняла, но ей достаточно было интонации говорившего.
В кабинет вошла женщина, одетая в военную форму. Оглядев Нэлл с ног до головы, она спросила:
– Это что за фифа такая? Это ее камера, для кого она снимала? Шпионка? Работает на какую-нибудь разведку или вражеское телевидение, которое потом покажет нас в образе зверей?
Она говорила по-русски, поэтому Нэлл все отлично поняла.
– Оксана, пойди лучше