Мастера сыскного дела. Алексей Владимирович Куйкин
саквояжа чернильницу, несколько листов бумаги и роучку с немецким металлическим пером.
– По делу об ограблении имения Марии Петровны Энгельгардт в сельце Дресне, ограблений поместий Вонлярово, Дрюцк и Владимирское я, судебный следователь 3-го участка Смоленского уезда Виноградов, провожу обыск в Уваровском питейном доме Краснинского уезда. Имя, фамилия, лета.
– Александр Петрович Шнейдман, 49 лет, православный, из евреев, краснинский мещанин, неграмотный, под судом и следствием не был.
– Есть ли в вашем питейном доме деньги, драгоценности или другие вещи, добытые незаконным путём? Предлагаю выдать их добровольно, – перо следователя быстро летало над желтоватым листом бумаги. Вызванные в качестве понятых два уваровских крестьянина, тихонько сидели на скамье у стены. Путято, скинув шубу, мерил шагами небольшую избу.
– Нет таких вещей. Денег вот, пять рублей, – Шнейдман достал из кармана большой потёртый кожаный бумажник.
– Что ж, начинайте, – рассыльные взялись осматривать печку и полки со штофами и глиняными горлачами, Белашицкий начал ощупывать вещи, повешенные на гвоздях у дверей, Путято, выйдя в сени, по скрипучей лесенке поднялся на чердак и зашуршал там соломой. Вскоре с крыши раздался его довольный возглас «Ага». Шнейдман спал с лица, жена его Татьяна теребила кончики наброшенного на плечи пестрого платка. Через пару минут на стол перед Виноградовым легли три небольших холщовых свёртка.
– В соломе возле трубы запрятаны были, -смоленский исправник, весело скалясь в сторону Шнейдмана, отряхивал с сюртука и панталон приставшие соломинки.
–Вы знаете, что в свёртках, Шнейдман?
–Нет.
–А как же они оказались у вас на чердаке, можете объяснить?
–Нет.
Виноградов придвинул к себе чистый лист.
–Фёдор Никитич, посмотрим, что внутри свёртков. Понятые, подойдите ближе.
« 13 десертных ложек, серебряных, 84 пробы, с витыми ручками. 6 столовых ложек той же пробы, серебряное ситечко, большая соусная ложка, старинная серебряная ложка, 15 серебряных чайных ложек, щипчики для сахара, серебряная маслёнка, серебряная крышка от пивной кружки. В отдельном свёртке большая серебряная спичечница, вызолоченная, с изображением павлина». Все вещи, что Путято доставал из свёртков и показывал понятым, Виноградов заносил в протокол. Белашицкий, что-то нащупав за подкладкой одного из кафтанов, висевших у дверей, достал перочинный нож. На стол перед следователем легли три казначейских билета по 25 рублей каждый.
–Ну что же, дорогой ты мой, Александр свет Петрович, после обыска в твоём кабаке, могу я представить начальству закрытыми аж целых три дела, – следователь, отложив в сторону перо, внимательно разглядывал то бледневшего, то красневшего целовальника. Путято, усевшись за стол напротив Виноградова, весело барабанил ладонями по столу:
–Зазвенит еврейчик Шнейдман кандалами по Владимирке, зазвенит. А следом на тележке и жена его с дочкой отправятся за Урал снег