.
хлеба Джеку и принялась рыться в мусорных мешках что стояли у ворот.
– Честно говоря, она меня уже бесит. – Тихо произнес Андрей.
– Да не напрягайся ты так. – Я хлопнул его по плечу.
– Да как тут не напрягаться? Ты пойми – меня люди уже начинают подкалывать, мол твоя бабка пришла! Мне день от дня приходится терпеть этот стыд.
– Слушай братан, ну она ведь дурочка, что с нее возьмешь? – Я взял его за руку выше локтя пытаясь отвести от нее его взгляд.
– А мне что от этого легче? – Он повысил тон и скинул руку. – Она уже в печенках сидит и мне все равно, что у нее нет детей кто бы за ней присмотрел! Я виноват, что ее дочка с мужем обкололись и дали дуба от передоза?
– Да не горячись ты так. – Пытался я его успокоить. – Покопается да уйдет. Давай лучше выпьем?
– Нет! Надоело! – Он бросил банку себе под ноги и пошел быстрой походкой к ней.
Я прежде ни разу не видел его таким, он обходился с людьми вежливо и спокойно, отшучивался если это возможно, но, если дело выходило из-под контроля, просто бросал пару матерных слов в глаза собеседника и уходил. Но сейчас нет – сейчас его глаза налились кровью, он был в ярости, он даже не обращал внимание на подбежавшего к нему пса.
– Слышь, карга старая, а ну пошла вон от сюда! – Закричал он подойдя к ней.
– Дюха – Так она его звала. – ты чего? – Ее голос задрожал, она начала сильно запинаться. – Я только мешки посмотрела. – У нее и так был странный говор, но сейчас от волнения его было почти не разобрать.
– Я сказал пошла вон! – Он взял ее под руку и потащил за ограду.
– Дюха, Дюха, я только мешки посмотрела. – Все повторяла она, но Андрея это только злило.
– Еще раз у себя увижу, упеку в психушку до конца дней! – Во все горло кричал он. – Или того хуже, грохну тебя! Поняла дура старая?
Я выбежал на улицу в след за ними, боясь, что он ее точно сейчас прикончит. Выйдя из ворот, я увидел пугающую картину: Старушка сидела на тротуаре вытянув ноги вперед и громко рыдала, потирая локоть. Она была похожа на маленькую девочку, которая упала с велосипеда и ушибла руку. Но Андрея это еще больше злило. Есть такое чувство – когда ты ударил или обидел человека и тебе неприятно от этого, то ты вымещаешь эту неприязнь на том же человеке, наверное, он именно это сейчас и чувствовал. Он кричал на нее матом, обвинял за всё присущее ей поведение, говорил, чтобы катилась к черту, а женщина ревела навзрыд. Вскоре на все это действо вышли посмотреть соседи и с вопросом что случилось подняли бабульку с асфальта. Мой друг перестал кричать, женщина в тот же момент сменила рыдание на хлюпанье носом. Она встала, отряхнулась и увидев, что на нее все смотрят повернулась к нам.
– Значит так, да? – Она смотрела то на него, то на меня. – Вы решили опозорить меня перед всеми? Вы решили – если бабка полоумная можно на нее кричать и спускать своих внутренних